Черный-черный человек. Владимир Евгеньевич Лазовик
все закружилось, завертелось в каком-то безумном вихре. Предметы теряли свои очертания, превращаясь в размытые пятна. Звуки смешались в один сплошной гул, в котором я с трудом различал собственный крик. Кровать, продолжая сжиматься, превратилась в плотный, пульсирующий сгусток энергии, излучающий слабый, мерцающий свет.
И в центре этого светового вихря, в центре этого безумия, стояла Она. Та самая фигура, которую я видел за окном. Теперь она была здесь, в моей комнате. Высокая, худая, с неестественно длинными руками, с лицом, скрытым в тени. Но я чувствовал ее взгляд. Холодный, пронизывающий взгляд, от которого застывала кровь в жилах.
Она шептала. Теперь я слышал ее отчетливо. Слова были непонятными, но в них звучала угроза, злость и… боль. Невыносимая боль, от которой хотелось закричать и забиться в угол.
Фигура медленно подняла руку, указывая на меня. Ее длинные, тонкие пальцы были похожи на ветки деревьев, покрытые темной, блестящей корой. И в этот момент я понял, что это конец.
Она резко рванулась ко мне, и…
Я проснулся.
Я лежал в своей кровати, залитый потом, сердце колотилось, как бешеное. В комнате было тихо и темно. Окно было цело, рама на месте. Кровать стояла неподвижно. Никаких теней, никакого шепота, никакого крика.
Это был всего лишь сон. Кошмар. Но такой реалистичный, такой жуткий, что я еще долго не мог прийти в себя.
Утро выдалось мрачным и пасмурным. Тяжелые свинцовые тучи затянули небо, грозя вот-вот разразиться дождем. Я чувствовал себя разбитым и измотанным, словно и не спал вовсе. Кошмар стоял перед глазами, отпечатавшись в памяти яркими, жуткими образами.
В школу я шел медленно, стараясь не думать о прошлой ночи. Но это плохо получалось. Каждый шорох, каждый резкий звук заставлял вздрагивать и озираться.
У входа в школу меня, как обычно, ждал Денис. Вид у него был тоже неважный. Под глазами залегли темные круги, лицо было бледным и усталым.
– Ты как? – спросил я, подойдя к нему.
– Паршиво, – ответил он, зевнув. – Всю ночь ворочался, толком не спал.
Мы направились к нашему классу, обмениваясь короткими фразами. Разговаривать не хотелось. В классе было шумно и суетно, как обычно. Мы сели за свою парту и приготовились к уроку.
Вскоре появилась Катя. И выглядела она… скажем прямо, не лучше нас. Она была бледной, с темными кругами под глазами, и казалась какой-то подавленной. Она молча прошла мимо нас, даже не взглянув в нашу сторону, и села за свою парту.
Я переглянулся с Денисом. Что-то было не так.
На перемене я решил подойти к Кате.
– Привет, – сказал я, осторожно присаживаясь рядом с ней. – Ты как?
Она подняла на меня глаза. Взгляд у нее был усталый и какой-то… испуганный?
– Нормально, – ответила она, отворачиваясь.
– Не похоже, – сказал я. – Ты плохо выглядишь. Не спала, что ли?
Катя помолчала немного, а потом тихо сказала:
– Снилась