ИНКВИЗИТОР Божьим промыслом книга 15 Чернила и перья. Борис Конофальский
егермейстера веснушки. – Я знавал одного Гуаско, он лет семнадцать или восемнадцать назад собирал отряд в Комини. Предлагал хорошие деньги, но я тогда уже нанялся к другому капитану. Звали его, кажется, Чезаре.
– Если Гуаско из Комини, – сразу отозвался егермейстер, – то непременно Чезаре. Они все там «чезаре» (Цезари), – он засмеялся.
– Ваши родственники? – Волков тоже улыбнулся.
– Дальние, – отвечал ему господин Гуаско. И добавил: – И богатые. Не то что Гуаско Сальвези. А вы, значит, бывали в тех краях?
И тут генерал отвечает ему на ламбрийском диалекте:
– Да, всю молодость провёл в тех краях, многие, многие годы, славное было время. От самого Комини, почитай, от Святого Престола и до озера Комо прошёл туда и обратно десяток раз.
– Видно, немало пришлось вам пройти, господин барон! – восклицает егермейстер также на ламбрийском.
– Господа, – прерывает их принцесса, – я тоже знаю язык юга, но стоять тут на солнце жарко; господин Гуаско, покажите уже барону наши конюшни, наших собачек, соколов.
– Конечно, инхаберин, конечно, – кивает Гуаско и жестом предлагает пройти, судя по звукам, ко псарням.
Ну, что же тут можно было сказать. И почивший уже маркграф, и его обер-егермейстер были не просто любителями собак, они собак обожали.
Оказалось, что на псарне живёт почти сотня собак четырёх пород. Крупные и мощные для травли медведя, сильные для загона кабана, выносливые для загона лося и оленя, и быстрые борзые для мелкой дичи. Обо всех собаках и их особенностях обер-егермейстер рассказывал коротко и по делу, но генерал был просто уверен, что это по-настоящему увлечённый человек, который о своих собаках может говорить без умолку часами, но природный ум заставляет его сдерживаться, полагая, что излишняя информация может утомить высокородных слушателей и лишь нагнать на них скуки.
Все собаки были в великолепном состоянии: бодрые, ухоженные, и, как показалось генералу, весёлые, а ещё изнывающие от безделия и готовые в любой момент броситься за добычей: только дайте нам указание. Только дайте…
А ещё на псарне было чисто. И это нравилось Волкову. И, просмотрев псов и даже с улыбкой погладив некоторых, особенно симпатичных, барон был уже готов перейти к осмотру конюшен, когда Гуаско и говорит ему:
– Господин барон, у меня есть хорошие щенки некоторых пород, щенки отменные, уверяю вас, такие станут знатными отцами и матерями, законодателями пород, что украсят любую псарню. Её Высочество могли бы преподнести вам их в дар, только скажите, какую охоту вы предпочитаете.
Этот вопрос заставил генерала задуматься. Он не знал, что ответить.
Собаки ему всегда нравились, ещё с тех времён, когда в его имение привёз собак заядлый охотник и собачатник, его боевой товарищ Бертье. Вот только охоту Волков как не любил и раньше, так не любил и сейчас. В общем, лукавить он не захотел и потому сказал просто:
– Я никакую охоту не люблю.
И Гуаско, и маркграфиня посмотрели