ИНКВИЗИТОР Божьим промыслом книга 15 Чернила и перья. Борис Конофальский
вкусу… Но той наградой, которую я жду больше всего, никакой канцлер одарить меня не может, – она поднимает на него глаза, кажется, начиная понимать, куда он клонит. – Это лишь вам по силам, моя принцесса.
Кажется, его слова достигают нужного результата, но она всё ещё немного раздражена и поэтому говорит:
– Я мечтала, что награжу вас, ещё тогда, когда мы были в башне, прятались от врагов, уже тогда я думала, что бы подарить такому герою. Думала и выбирала, думала про коня, у моего мужа были племенные кони стоимостью по триста талеров, и даже, кажется, по пятьсот… Ещё я слышала, что есть доспехи по тысяче цехинов… На ваших доспехах узор уже изрядно побит… Но их оказалось долго делать. Я всё придумать не могла… А этот человек взял и забрал у меня такие приятные минуты, как это глупо… Как скверно всё вышло…
– Бросьте, Оливия, – без всякой куртуазности, без всякой галантности, очень просто говорит генерал. – Самый ценный для меня подарок у вас под юбками. Настолько ценный, что я уже и не знаю, как после вас поеду к жене. Что мне с нею после вас делать?
Она застывает с ложкой, полной супа, смотрит на него, и Волков видит, как у этой по-настоящему соблазнительной женщины краснеют ушки под чепцом. А потом маркграфиня всё-таки находит слова; сделав глубокий вздох и положив ложку в миску, она произносит:
– Прикажу подавать вторую смену блюд.
– Нет, – он качает головой, – я перекусил в отряде с офицерами, вот ещё и с вами, хватит с меня, а то и без этого тяжело в жару. Пусть фрукты со льдом несут и вина молодого и холодного.
– Хорошо, – сразу соглашается она, – я тоже не люблю в жару наедаться.
А Волков видит, что настроение у маркграфини улучшилось, поутихла буря, молнии во взоре не мелькают, и тогда произносит он немного задумчиво:
– Есть ещё три человека, что достойны отдельной награды.
– Вот как? – сначала она не понимала, о ком он говорит, а потом стала догадываться. – А, так вы про тех молодых людей, что были с нами в башне. Да, наверное. Они достойны отдельной награды. У моего мужа, прими Господь его душу, есть хорошие кони. Может, подарить им коней?
Волков качает головой:
– Нет, коней они и сами могут купить; вы можете одарить их так, что они будут помнить о вас до конца жизни.
Тут она снова недоумевает:
– И что же я такого могу им дать удивительного?
– Уж не знаю, – он о чём-то думал, что-то вспоминал. – Кажется, всё-таки можете. Да. Нужно будет узнать. Может ли не сеньор, а сеньора жаловать человеку рыцарское достоинство.
– Рыцарское достоинство? – удивляется принцесса.
– Ну да… – Волков всё ещё размышляет. – Вот уж был бы дар так дар, и главное, вам то ничего не стоило бы. Феодов им не надобно, они будут кавалеры безземельные.
– Так узнайте всё наверняка, можно ли жене приводить юношей в рыцарское достоинство, – говорит маркграфиня, кажется, воодушевляясь этой мыслью. – А что, буду и для ваших людей сеньорой, будут звать меня инхаберин. Мне же то не сложно будет, я как-то ещё при батюшке присутствовала на акколаде,