Зимопись. Книга пятая. Как я был невестором. Петр Ингвин
на лидерство. Теперь все уладилось, права и обязанности гаранта перешли ко мне.
– Зарина сама сказала это?
– Да, – кивнула Тома. – В лесу, куда меня выводили, в присутствии большинства членов Паутины. Мне принесли присягу, и я стала обладательницей собственной невидимой армии с неописуемыми возможностями.
Меня интересовало другое.
– Куда могла уйти Зарина?
– Не сказала. На прощание она просила не преследовать и не искать, чтоб не сделать хуже. С ней вместе ушел Дорофей. Он слишком долго жил с дочерьми Варфоломеи и приемную дочь считал вероломной захватчицей. Теперь мне нужно подтвердить свое вознесение, расширить Паутину на другие вотчины и поднимать по иерархии членов организации и их близких.
Позади послышался шум. Тома нервно обернулась:
– Что там?
– Ваш?
Несколько человек держали скрученного Добрика. Красивая рубаха была порвана, лицо расцарапано, под глазом наливался синяк.
– Это мой дворецкий! Отпустите!
– Как скажете, царисса. – Державшие разжали руки, и парень смог выпрямиться, хотя не сразу. – Он пробирался к дороге.
Взор Томы осмыслился.
– Добрик?
Дворецкий рухнул на колени:
– Простите! Я ваш – душой и телом, я жизнь отдам…
– Отдашь, – хмуро подтвердил Юлиан.
Острие его меча уперлось в спину дворецкого.
– Рассказывай, – приказала Тома.
– Я не мог поступить по-другому. – Голос Добрика сломался. – Я на службе у Верховной царицы. Мне приказали попасть в Паутину, но меня туда не брали, требовали только помогать.
– Ты все-таки помогал?! – У Томы дернулся глаз. – И в подземелье?! И врал прямо в лицо?!
– У меня был приказ. Ослушаться нельзя. Я мучился, не мог придумать, как не нарушить обязательства и при этом не повредить Вам. Я люблю Вас, моя царисса!
У Томы навернулись слезы. Юлиан пнул Добрика:
– Сейчас последний шанс сказать правду. Рассказывай все.
– В крепости преподавали прослушивание и другие премудрости наблюдения, моя основная работа состояла именно в этом. – Лицо Добрика поднялось к Томе в дикой мольбе. – Простите меня, я не мог сказать всего, не имел права, но делал все, чтоб не навредить. Верховная царица знала о покушениях, знала, кто стоит за ними, и кто все устроил. Тит и Чичан с семьями – в ее застенках, никто никуда не сбегал. Ваши разговоры я тоже слушал. Не все понимал, но понял, что есть какая-то тайна. Но я никому…
Брызнуло красным, из горла выше кадыка с хлюпом вышел клинок.
– Он тебя обманывал. – Юлиан вытер меч об юбку. – Предал. Ты могла опять его простить. А такое прощать нельзя.
Тело дворецкого рухнуло к ногам ошалелой Томы. Все застыли. Я перехватил торжествующий взгляд Юлиана. Что бы он ни говорил, а по-настоящему просто избавился от конкурента. Я тоже в некотором