Духовный роман. Надежда Савостеенко
подъехали к отелю, если его так можно назвать. Это было невысокое здание, обвешанное запутанными проводами. На помутневшей стеклянной двери едва ли была видна выцветшая вывеска. Внутри раскинулся широкий холл с небольшим столом и двумя старыми деревянными диванчиками, на которых лежали разноцветные подушки, порванные. За стойкой ресепшен сидел молодой уставший парень, который по телефону обещал, что встретит нашу машину на улице, чтобы мы быстрее нашлись, но даже не встал со стула.
Место было убогим, настолько, что даже в самых кошмарных фантазиях я бы такого не представила, но сил искать что-то другое не было. В этот момент со второго этажа по узкой деревянной лестнице спустилась счастливая парочка, девушка была в нежном длинном платье, она шла вприпрыжку, легко и беззаботно, от них веяло легкостью, и я подумала, что, возможно, все не так уж и плохо, просто я устала и себя накручиваю.
Я открыла старую пыльную дверь комнаты, и первым меня встретил сильный запах старости и сырости. Номер я бронировала с окном, и оно здесь действительно было – примерно 20 х 40 см под потолком ванной комнаты. Сама ванная комната вмещала только унитаз и небольшую раковинку с липким грязным краном, который, похоже, не мылся со дня его установки, как и кнопка смыва унитаза. Должен был быть душ, и он тоже был – в виде небольшой лейки, прикрученной к стене. Принимать душ нужно было стоя, плотно прижимаясь к унитазу. На полу было небольшое отверстие для слива воды. На стенах плесень. А в самой комнате когда-то белые стены полностью покрыты пятнами и застывшей слизью. В центре красовалась большая двуспальная кровать с застиранным постельным бельем, тоже когда-то бывшим белым, с приутюженными намертво волосками предыдущих жильцов многих поколений. Убрать их можно было, только оставив дыру на простыне. Они, дыры, собственно, оставались при любом неосторожном контакте – ткань уже давно свое отжила, местами висела «бахрома» из ниток и не хватало углов. Сонливость подкашивала меня, и я решила лечь поспать пару часов и дальше думать, что делать.
Я постелила футболку на подушку и свернулась калачиком, чтобы занимать как можно меньше пространства на кровати и лишний раз не переворачиваться. На мгновенье я почувствовала себя очень несчастной и хотела поплакать, но сил не хватило. Сдался мне этот аскетизм? А как живут йоги, монахи, отказавшиеся от благ мирской жизни? Лежала бы сейчас дома на роскошной чистой кровати. Я очень хотела спать, но уснуть не могла из-за сотрудников отеля, которые громко разговаривали, смеялись и слушали индийскую музыку, гремели, иногда хлопала какая-нибудь дверь. Поэтому мой организм погрузился в состояние между сном и бодрствованием, я будто спала, но продолжала хотеть спать, иногда приходилось очень аккуратно перевернуться, потому что тело быстро затекало и начинало болеть.
Несколько часов мучений, и мой организм, несмотря ни на что, восстановился. Я отправилась на поиски еды. Улица встретила запахом специй, смешанным с сильным запахом мочи. Еды на улицах было много. Но эта еда не внушала доверия.