Люби меня. Тали Авонемес
уйду так же. Без сожалений. Но правды добьюсь. Если Матрена причастна, то пусть она и отвечает.
Из маршрутки чуть в лужу не свалилась. Торопилась домой. Вчера приходила милая молодая девочка. И слезно просила помочь вернуть воспоминания. Фотографии. Сильно потертые временем. Ее прабабушка и прадедушка. В те времена много экземпляров фото не делали.
Трещины, заломы, и серьезные потери изображения. Вечер провела в своей любимой лаборатории. Недавно открыла ее для себя. Ребята, с кем учились на художественном факультете, открыли фотостудию. И при этом организовали лабораторию по реставрации. Конечно, для серьезных заказов возможностей мало. В музее реставрировали картины. Старинные полотна. Здесь же лишь мелкие изделия приходилось возвращать к жизни. Сейчас доступны современные цифровые технологии. И это очень интересное направление.
Кое-какие штрихи доделывала дома. Отвлеклась от происходящего на работе.
Сварила куриный супчик. Включила сериальчик. Жизнь продолжается. Но кто знает, как будет дальше. Я совсем одна в этом большом городе. Когда-то сбежала из деревни. От родителей. Не смогла жить в болоте прошлого кошмара. Боль, потеря. Одиночество. Там не на что было рассчитывать. Николай. Его лицо почти стерлось из памяти. Помню лишь смех. Когда кружил меня на руках и смеялся. Хорошо же помнить только светлое о тех, кого нет. Уже не грустно от воспоминаний. Лишь тоскливая нега греет душу. И тянет сердце.
Вздрагиваю от звонка в дверь. Телефон молчит. Никого не жду. Соседи? Есть тут буйная тетка, никому не дает покоя. Но она тарабанит сначала в потолок, а затем в дверь. А тут звонок. Я в коротких шортиках, маечке. Фартучек с мухоморами. И половник в руке. Собиралась супчик налить в тарелку.
Подхожу к двери. Домофон в подъезде есть. Скорее для общего фона. Дверь все равно всегда открыта или просто сломана. Глазка на моей двери нет. Вообще само полотно сплошная насмешка, тончайшая фанерка. Открываю. И блин замираю. Каменею даже правильнее сказать.
Половник выпадает из руки. Но его подхватывает мой неожиданный гость. Сабуров. Собственной персоной.
Подшофе. От него пахнуло ароматом алкоголя. Дикая смесь. Его собственный запах кожи, аромат мужского парфюма. Он входит в квартиру без разрешения. Вручает мне половник. И бутылку виски.
– Симпатичные мухоморчики. Где тут руки помыть? Чем угощать будешь?
– Не совсем те вопросы, которые меня волнуют. Вы заблудились, Иван. Сергеевич?точно. сбились с курса!
– Дерзишь начальнику. Вернее, начальнику твоего начальника! – приближает ко мне свое лицо, сердце ухает в район горла, а потом резко вниз, – Иван. – голос Сабурова превращается в мягкую патоку, – Или Ванечка. Как тебе нравится, Юленька. Мы же не на работе.
– Правильно! Не на работе. Это моя квартира. Не закусочная. И я не пью крепкие напитки. И в моей квартире лишь один начальник. Я.
Остается лишь догадываться, насколько сильно этот нежданный гость зол на мою персону. И злость его больше похожа на отчаяние. Явиться к подчиненной, которую он собирался засудить, не входило