Лесная гвардия. Сергей Зверев
от смерти. Держись!
Александр отбросил в сторону саквояж и ухватился за тот самый корень, который глубоко оцарапал ему ступню. Подтянулся, собирая на себя поток грязи, оттолкнулся ногами и вцепился во влажную траву на краю ямы. Еще рывок, еще, и вот он уже выкарабкался на поверхность. Ноги понесли его сами. Теперь Канунников продирался через заросли быстрее, различая знакомые ориентиры и понимая, куда идти. Двигаться при лунном свете было проще. А еще его вело желание помочь умирающему товарищу.
«Воды во фляжку, потом ножом нарубить лап или широких веток. Привяжу его ремнем и вытяну наверх. Лекарства есть, одежда сухая в саквояже. Выхожу. А потом вместе проще будет». – В надежде спасти человека, затеплившейся внутри словно огонек, Саша быстро пробрался через частые кусты вдоль ручья. Он огляделся по сторонам, спустился по берегу к воде и наклонился с фляжкой, чтобы зачерпнуть воду. И тут же боковым зрением различил в сером предрассветном тумане тонкие худые ноги по щиколотку в воде, самодельную сеть из прутьев, испуганный взгляд и открытый в немом крике рот.
Удар! Перед глазами колыхнулась красная вуаль, от огненного всполоха боли в виске вода вдруг взмыла вверх и окатила его с ног до головы. Холод и боль смешались, Канунникова накрыло плотным, как одеяло, обмороком. Он уронил фляжку в воду и рухнул на землю.
– Карманы смотрел?
– Смотрел, батя, нет ничего. – Высокий, срывающийся на фальцет молодой голос ответил над самым ухом. Ладони охлопали грудь и бока Канунникова. – Нет ничего ни в карманах, ни в подкладке. Фляжка только в руках у него была, и все.
– Товарищ капитан, Петр Васильевич, да что там думать, по одежде же видно, что это поляк. Вдруг это переодетый гестаповец? – произнес другой, мягкий голос. – Кто бы это ни был, он для нас опасен. Ненужный свидетель. Он видел у ручья Игоря и Елизавету. Донесет в абвер, и нас достанут из-под земли. Его надо ликвидировать.
Сквозь звон в ушах раздался короткий смешок:
– Скор ты, Сорока, на приказы. Ликвидировать. Сам будешь этим заниматься? Придется голыми руками душить, оружия-то у нас нет. – Через несколько секунд тишины Петр Васильевич уточнил: – Ну что стоишь? Выполняй свой же приказ – ликвидируй.
От напряженной тишины связанный Канунников заерзал на земле и замычал, пытаясь сказать, что он тоже русский, свой. Но рот был туго набит мхом, а сверху еще затянут холщовым мешком.
– Мычит, да как громко! Услышат ведь! – испуганно зашептал мальчишеский срывающийся голос. – Тише! Штиль! Чиса! Замкни ше или шмертць! Зрозумяне, пан, зрозумяне, чиса!
В разговор вмешалась женщина:
– Игорь, не разговаривай с ним. Подойди ко мне, забирай воду и хворост, идем к землянке.
– Мам, только я знаю немного польский и немецкий. Можно я останусь? Я смогу с ним поговорить…
– Нет! – Женщина крикнула шепотом, но в ее голосе сквозил ужас. – Делай то, что я сказала. Твой отец пускай сам все решает, ребенку тут делать нечего.
Мальчишка горячо возразил:
– Я уже не ребенок, мне шестнадцать!
В