Лесная гвардия. Сергей Зверев
снова путалась и суетилась, перебирая безопасные варианты.
Канунников твердо перехватил ручку саквояжа, начал подниматься по лестнице:
– Не пишите записку, вас могут вычислить. Я повешу болотную осоку на ветки «женского дерева». Она будет знаком, что вы можете оставить продукты в дупле. Если его не будет, уходите, просто уходите. Вы сделали очень много, не побоялись фашистов и спасли мне жизнь. Не стоит рисковать вашей.
Анна вдруг порывисто схватила лейтенанта за руку: как же страшно отпускать его в неизвестность, почти на верную смерть.
– Если бы я могла, я сожгла бы этот лагерь! Я освободила бы всех заключенных, я кричала бы на площади и убедила бы жителей восстать против фашистов. Я готова рисковать, чтобы спасти невинных людей.
Канунников пожал ей руку в знак понимания и задержал в ладони ее горячие пальцы. Так, рука об руку, они дошли до входной двери. Горячий шепот коснулся его уха:
– Сейчас выходите на крыльцо, потом через заднюю калитку на пустырь и – прямо в лес. А там по карте, как я вам объясняла. Через сутки утром я приду к «женскому дереву».
Саша пожал узкую ладошку, толкнул дверь и шагнул в черноту навстречу своим страхам.
Глава 2
Скрип деревянных ступеней, шуршание пожухлой травы под ногами, тихий стук калитки – казалось, в абсолютном предрассветном безмолвии любой звук разносится на сотни метров по округе.
«Это страх, от напряжения шалят нервы. Все спят, никто не услышит, дом самый крайний в поселке. Этот путь – безопасный». – Александр мысленно успокаивал себя, пока торопливо шагал по скользкой от росы траве в сторону чернеющей стены деревьев.
С каждым шагом он пытался выровнять частое дыхание, расслабить скрученные в тугую пружину конечности. Вот последние шаги по открытому, заросшему бурьяном полю, и можно выдохнуть, остановиться на несколько секунд за деревьями, чтобы глаза привыкли к темноте. Луна пряталась за серыми тучами, от этого Канунников никак не мог понять, в какую сторону ему двигаться. Он сделал шаг, другой, уткнулся в высокую стену кустов, слева нащупал на стволах деревьев мох и замер, пытаясь определить направление. Сейчас бы компас или фонарик! И тут же про себя усмехнулся: «И что это даст? Только выдаст рыскающим в лесу фашистам. Не знаю, где какие стороны света, вместо карты – нарисованная Агнешкой схема».
Он чувствовал себя в ночном лесу нелепо: одетый в добротное драповое пальто, в хорошо сшитом костюме зажиточного аптекаря, с кожаным саквояжем в руках. Сейчас этот городской наряд не имеет никакого значения, только цепляется за высокие кусты, тянет своей тяжестью вниз, не спасая от ночной сырости.
От злости Канунников двинулся напролом, задевая полами пальто за ветки и чертыхаясь вполголоса. Он упрямо шагал все глубже в гущу деревьев.
Вдруг его словно током ударило от тихого звука: в тишине спящего леса кто-то еле слышно стонал. Лейтенант успел разобрать родное и знакомое: «Помогите».
Канунников