Обреченный мир. Аластер Рейнольдс
захрипел и оскалился улыбкой покойника:
– Ты тоже сдохнешь.
– Да, вы говорили. Пожалуй, я облегчу вам боль.
Кильон не мог отвести глаз от умирающего черепа, поэтому в докторской сумке рылся ощупью.
– Не вздумай дать ему хоть каплю дефицитных лекарств, – сказала Мерока.
– Я дам ему то, что считаю нужным. – Кильон нащупал пузырек с гранулированным морфаксом-55, узнав пузырек по форме. – Откройте рот, – велел он всаднику.
Череп разинул бездонную пасть, показав острые зубы в металлических коронках. Воняло оттуда, как из помойки, – тухлыми овощами и мясом. Между зубами подрагивал язык с раздвоенным концом.
– Лекарство нужно засыпать под язык, – объяснил Кильон. – Больно не будет. Вы мне позволите?
– Ты крупно ошибаешься, – предупредила Мерока.
Череп поднял язык, чтобы Кильон засыпал морфакс. Может, опрокинуть пузырек, и будь что будет? Нет, так слишком расточительно, вдобавок можно заразить сам пузырек. Вместо этого Кильон высыпал на левую ладонь достаточное, по его мнению, число таблеток. Он снимет боль, которую причиняют черепу конская туша и зональное недомогание, облегчит ему кончину – словом, сделает добро, пусть даже крохотное, в противопоставление немыслимым страданиям, которые царят вокруг. Большим и указательным пальцем правой руки Кильон ухватил примерно половину таблеток – столько удалось зараз – и сунул черепу в рот. Тот держал язык поднятым, мерзко поводя им туда-сюда, но таблетки заложить позволил. Кильон засовывал вторую половину таблеток, когда череп сомкнул челюсти. Резкая боль прошила насквозь, острые зубы в металлических коронках впились в кости, грозя отхватить большой и указательный пальцы. Кильон аж взвизгнул от ужаса и неожиданности. Правая рука угодила в зубастый плен, поэтому ангельский пистолет он выхватил левой, прижал ствол черепу ко лбу и нажал на спуск. Безрезультатно. Он нажал снова, чувствуя, что вот-вот лишится пальцев. Пистолет бездействовал. В ярости Кильон схватился за ствол и принялся колотить пистолетом. Мыслей не было – их вытеснили гнев и потребность убить себе подобного. Пистолет стучал о кости, и на пятом-шестом ударе под кожей у черепа что-то сломалось. Внезапно раздался оглушительный грохот, словно лопнула Земля, и череп ослабил хватку. Кильон вырвал руку и отшатнулся. Из кисти хлестала кровь. Он бросил ангельский пистолет, едва глянув на то, что Мерока сотворила с головой черепа.
Кильон увидел достаточно. Мерока выстрелила из нескольких стволов митральезы сразу, практически в упор. От головы черепа осталась одна челюсть. Кровь и кости разлетелись по сторонам и жуткой розово-серой бабочкой упали на дорогу.
– Я как чувствовала, что дело кончится слезами, – проговорила Мерока.
Глава 9
Кильон порылся в докторской сумке здоровой рукой, нащупал бутылочку дезинфицирующего раствора и протянул ее Мероке:
– Открой-ка.
– А «пожалуйста»?
– Просто открой эту… хрень!
– Ничего себе! – потрясенно воскликнула Мерока. –