Образ финнов и Финляндии на страницах правой и либеральной печати: 1905 – февраль 1917 гг.. Василий Петрович Жабоедов-Господарец
Э.Н. Берендтса живописало обстоятельства вхождения Великого княжества Финляндского в состав Российской империи, делая акцент на настроениях среди солдат «финской армии» шведского короля, несогласных с решением представителей финского народа на сейме в Борго. По отношению к финляндским участникам сейма в Борго правые занимали критическую позицию, уличая их в фактической измене шведскому королю, подданными которого они являлись. Подобного рода комментарии указывали на зыбкость верноподданнических чувств финляндцев, вне зависимости по отношению к кому бы они выражались: к шведскому королю или российскому монарху134.
В одной из своих публикаций Э.Н. Берендтс упоминает о появлении теории о финляндской государственности, связывая это с бывшим профессором Александровского Университета (перешедшим в 1830 г. в Упсалу) Вассером. Ученый в 1838 г. напечатал рассуждение о союзном трактате России со Швецией в 1812 г., в котором он защищал политическую самостоятельность Финляндии. После этого по данному вопросу началась печатная полемика, которая обнаружила, что финское образованное общество смотрело на теорию Вассера как на утопию. Но уже к началу 60-х г. подобные взгляды на природу русско-финских отношений в Финляндии стали распространенными135. Наблюдение, сделанное Э.Н. Берендтсом, свидетельствует об изменениях, произошедших во взглядах финнов. Они, окрыленные своими экономическими, промышленными и культурными успехами, в ином ракурсе стали смотреть на Россию, видя в ней не освободительницу от шведского владычества, а стесняющий фактор на дальнейшее развитие. Подобную эволюцию взглядов названный автор отмечает в отношении финских студентов, желающих стать стипендиатами для изучения русского языка. Если в 30-е г. XIX в. инициатива со стороны финских студентов их товарищами встречалась позитивно, то уже к середине столетия желающие получить стипендию для изучения русского языка рисковали стать объектом унизительных насмешек со стороны своих товарищей136.
В обозначенный период публикуются статьи, рассматривающие причины формирования теории о личной унии Княжества Финляндского с императором. Правые авторы связывали это с привилегиями, которыми обладало Великое княжество Финляндское в соответствии с решением Александра I. Акт наделения Финляндии привилегиями правые оценивали как проявление неудачной окраинной политики Александра I, приведшей в дальнейшем финляндцев к убеждению в предоставлении им не только государственной автономии, но и некоторых признаков государственной самостоятельности137.
«Окраины России» критично относились как к самим привилегиям Великого княжества Финляндского, так и к попыткам их расширения. В 1907 г. гнев издания вызвал проект новой Формы Правления, разработанный финской стороной, согласно которому предполагалось значительно расширить права финляндского сейма. Профессор Н.Д. Сергеевский в попытке принятия Формы Правления видел посягание на интересы России в Финляндии. Согласно
Сергеевский Н. Финляндская сказка про белого бычка // Окраины России. Том II. СПб. 1907. №39. С. 557.
Берендтс Э.Н. Императорский Александровский университет в Финляндии. СПб., 1902. С. 75.
Там же. С. 91.
Будилович А.С. Вопрос об окраинах России. В связи с теорией самоопределения народностей и требованиями государственного единства. СПб., 1906. С. 10.