Я родом из Уланского подворья. Леонид Оливсон
будь это люди иль зверье, —
Ведь слабое дите для хищника есть жертва,
Его обидеть не стоит ничего.
По травке прыгает маленький воробушек.
Из любопытства сник он на дорожке.
Разное он слышал от родимых кровушек?
Посмотри: от грязи он чистит ножки.
Воробьиха-мамочка где-то тут же, рядом,
Знаками и криком бережет семью.
Воробьишке юному мало чего надо:
Он клюнул червячка и поет вовсю.
Вдруг в парке девочка с котенком появилась,
А воробьиха начеку была.
Над малышом крича, пугая, стая вилась:
Малыш вспорхнул вверх у хищника чела.
Мама подлетела: «И что ты тут распелся?
Ты, малыш, не знаешь, сколько тут врагов?
Стал большой ты, что ли, и, вишь ты, расшумелся!
С кошкою сражаться, что ли, ты готов?»
В кустах тот воробьишко смирно слушал маму,
Затем с ней скрылся он в зелени листвы.
Как выжить – слушали мы мамину нирвану,
Чтоб, взрослым будучи, стать вокалистом.
Агния Барто писала
О девчонке милой, Тане,
Агния Барто писала,
И пародий много тайных
Эта сценка вызывала.
Таня, бедная Танюша!
Рядом дети все смеются,
А ребенок навзрыд плачет:
Дорог сердцу яркий мячик.
Дети вырастают скоро
И становятся жестоки,
Потому что без надзора
Иногда ну прямо волки.
Падает на лед парнишка —
Ему больно, он кривится.
Он встает и трет штанишки,
Но не плачет – не девица.
Кто-то ведь подставил ножку!
Это сделал он нарочно.
Вместо чувства сожаленья
Видим в лицах умиленье.
Разве это не жестокость?
Это наша недалекость!
Пять портретов сына
Глядя на эти пять портретов,
Когда ребенок еше мал,
Мы не найдем прямых ответов,
Как мир малыш наш познавал.
Всегда, с младенческих годов,
Мы помним малыша улыбку,
И сколько он имел зубов,
И мысли первые обрывки.
Какие он носил одежды,
И как в них ползал, и ходил,
И первые его протесты,
Когда в квартире был один.
Когда впервые начал шкодить
И «мама-папа» произнес.
Реакцию на звук мелодий —
К ним проявлял ли интерес.
Как относился он к игрушкам,
Их принимал иль отвергал.
Кто спал с ним рядом на подушке,
И не ломал ли их, вандал.
Когда впервые к телефону
Он свою ручку протянул,
Как с любопытством на ворону
Смотрел с балкона пять минут.
Как принят был он на дворе,
Когда зима была с бураном.
Как бегая он рос, окреп
И