Академия Нотингейл. Мари Дюкам
и именно поэтому Кэти вообще оказалась тут.
Следом за старухой я ступаю в просторный холл с высоким потолком. Стараясь не вертеть головой, как девчонка на экскурсии, я иду за ней по широким лестницам, просторным коридорам и галереям вглубь замка. Здешняя тишина уже не кажется мне оглушающей: я слышу, как тихо гудят вековые камни, источая магию, как хлещет дождь в высокие окна, как поскрипывают двери. Замок живёт, и для этого ему совсем не нужны люди.
– Миссис Рид ждёт вас, мисс.
Вспоминаю, как сестра восхищалась Лексией Рид, директрисой Нотингейла. Пора познакомиться и мне.
Чемодан падает перед очередными дверями в два моих роста. Я бормочу благодарности, хотя по правде хочется демонстративно проигнорировать мерзкую старуху. Та, фыркнув, удаляется, а я тяну дверь на себя.
Директорский кабинет – это огромная комната с полукруглым эркером и винтовой лестницей на второй этаж. Стены уставлены шкафами с книгами и папками, за стеклянными дверцами прячутся камни разных размеров, от которых явственно фонит магией. Картины в ажурных рамах, холодный камин с парой кресел, мягкий ковёр перед окнами в пол – если где-то наверху прячется кровать, то здесь можно с комфортом жить.
От разглядывания обстановки меня отвлекает строгий голос:
– Вы капаете на ковёр, мисс Хантер.
И правда, с чемодана уже натекло мокрое пятно прямо на ковёр винного цвета с роскошным узором по периметру. Будь здесь Энн, она бы быстро определила стоимость всех предметов интерьера.
Я перетаскиваю злосчастный чемодан к двери, достаю из сумки папку с документами и подхожу к массивному столу, за которым сидит миссис Рид. Пожалуй, она могла бы составить неплохую партию господину Бэнкрофту: лет тридцати пяти, худая, с чёткими чертами лица, тёмные волосы забраны в гладкий низкий пучок. Изящные очки в овальной черепаховой оправе служат ей скорее аксессуаром, чем предметом необходимости: директриса рассматривает меня поверх стёкол, постукивая миндалевидными ногтями по столешнице. Красная помада подчеркивает презрительно поджатые губы. Вот только если господи Бэнкрофт производил впечатление отзывчивого и мягкого, то эта женщина – скорее ледяной стервозины.
– Меня зовут Блэр Хантер, – говорю я, аккуратно опуская папку перед ней на стол. – Приехала учиться по распределению…
– Я знаю, кто вы, мисс Хантер, – перебивает меня директриса. – И догадываюсь, зачем вы здесь.
Она отталкивает папку с документами, даже не заглянув внутрь. Стиснув пальцы в кулаки, так что ногти болезненно впиваются в ладони, я смотрю прямо перед собой. Конечно, она знает! Кэти пострадала в самом начале учебного года, затем три недели расследования – и никакого результата. Несчастный случай. В таком месте, как Нотингейл, может быть всякое.
Но я почти уверена: кто-то не хочет, чтобы правда всплыла наружу, иначе богатенькие родители перестанут отправлять своих проблемных детишек в школу, где убивают студентов. А кому это больше всего невыгодно,