Александр Золотая грива. Андрей Ильин
вылезло. Мгновенно вспотевший Дубина растерянно оглянулся на мальчишку, рукоять выскользнула из потных ладоней.
– Вот… тово, – промычал, – не идеть, зараза…
– Ага, – кивнул Ревун, – дай-ка мне…
Сдавил ручищами секиру, потянул и она нехотя поползла навстречу. Прорубленный панцирь горестно скрежетнул, упал на траву. Ревун поднял, внимательно осмотрел – кованое железо в палец толщиной пробито на всю длину лезвия секиры, как лист лопуха. Еще раз посмотрел на секиру, панцирь, потом повернулся к Алекше. Разбойники стоят, отвесив челюсти до земли. Первым очнулся тот, что поставил на мальчишку:
– Бабки гони, а то по балде надаю, – ласково произносит он и двумя пальцами захлопывает пасть проспорившему. Тот, недовольно бурча, сует ему горсть серебра и уходит прочь. Выигравший подбрасывает монетку в ладони, весело кричит Алекше:
– Молодец, хлопец, если захочешь научиться стрелять из лука – подходи. Меня Лучкой зовут.
– Ну и че? – спросил Дубина, – я вот тово…
– Да ни че, – машет рукой Ревун, – пей брагу, дрыхни, от тебя больше ничего не надо.
– Дык мне за работу полагается…
– Бочка с брагой знаешь где? Она вся твоя!
– Ага! – радостно крякает Дубина и торопливо бежит хлебать вонючую брагу, пока есть. А заодно сообщить всем, что бочка не чья-то, а евонная. И что наградили его, Дубину, за доблестный труд!
– Та-ак, – повернулся Ревун к довольно улыбающемуся Алекше, – ну, идем.
Вышли на небольшую полянку, где обычно Ревун тренировал разбойников. Посредине поляны возвышается странное деревянное сооружение – на торчащем бревне закреплены палки на разной высоте. Алекша не раз видел, как разбойники рубят бревно мечами и секирами, а оно крутится и надо успеть увернуться от палки, в которые вставлены обломки кос и серпов. Те, кому не удавалось, получали глубокие порезы и падали, обливаясь кровью – Ревун заставлял работать без доспехов. Ревун вывел Алекшу на середину, повернулся к нему лицом и коротко приказал:
– Руби!
– Чего? – не понял он.
– Руби, – повторил Ревун, – меня руби.
– Да как, – растерялся Алекша, – я не могу!
– Руби!! – рявкнул Ревун, – представь, что я враг и руби, ну!
– Ну ладно, – пожал плечами Алекша, – раз вы так хотите.
Он размахнулся и несильно рубанул секирой наотмашь. Ревун принял удар на защищенную железом правую руку, отбил, а левой небрежно дал по губам. Алекша отдернулся от внезапной боли, губы сразу надулись, по подбородку потекла кровь.
– Руби! – снова приказал Ревун.
Алекша вытер окровавленный подбородок рукавом, взвесил секиру в руке, словно примериваясь, коротко и быстро взмахнул. Остро отточенное лезвие сверкнуло на солнце и обрушилось сверху на незащищенную голову Ревуна. Он не отклонился, как ожидал Алекша, а поднял закованную