Игроки с Титана (сборник). Филип К. Дик
с перилами из кованого железа, высокими оригинальными колоннами, пастельными тонами, новыми строительными материалами… Короче говоря, не район, а произведение искусства. А ведь совсем недавно здесь дымились развалины.
Игравшие на улицах в футбол или бейсбол японские дети провожали Чилдена равнодушными взглядами и тут же забывали о нем. Зато взрослые, хорошо одетые молодые бизнесмены, парковавшие автомобили и входившие в элитные дома, смотрели на него с интересом. Наверное, удивлялись: неужели он здесь живет?
«Тут поселились даже главы Торговых миссий», – думал он, замечая стоящие у тротуаров «Кадиллаки».
Чем ближе Чилден подъезжал к дому Касоура, тем сильнее нервничал.
«Вот я и приехал. И приглашен, между прочим, не по делам, а на ужин», – отметил он, поднимаясь по лестнице.
Прежде чем отправиться в гости, Чилден изрядно намучился, выбирая костюм, зато теперь был уверен, что выглядит безукоризненно.
«Безукоризненно, – с горечью подумал он. – Что с того? Кого обманет моя внешность? Я здесь посторонний. Когда-то белые люди расчистили эти земли и построили на них прекрасные города. А теперь я чужой в собственной стране».
По устланному ковром коридору он подошел к двери квартиры Касоура и нажал кнопку звонка. Дверь немедленно отворилась. На пороге стояла юная миссис Касоура в шелковом кимоно и широком поясе-оби. Длинные, с блеском, черные волосы были стянуты в узел на затылке. Она приветливо улыбалась. В гостиной за ее спиной с бокалом в руке сидел господин Касоура. Он помахал рукой:
– А, мистер Чилден. Входите.
Чилден поклонился и вошел.
«Вкус выше всяческих похвал, – отметил он, окинув комнату взглядом. – И какая аскетичность! Совсем немного вещей: лампа, стол, книжный шкаф, эстамп на стене. Непередаваемое японское чувство ваби.[75]
В домах англосаксов подобный интерьер найти невозможно. Только японцы способны увидеть красоту в самых простых вещах, а главное, умеют их расположить».
– Что-нибудь выпьете? – спросил Касоура. – Шотландское с содовой?
– Господин Касоура… – начал Роберт Чилден.
– Пол, – поправил японец и указал на жену: – Бетти. А вас…
– Роберт, – тихо ответил Чилден.
Они уселись на мягкий ковер с бокалами в руках. По комнате плыли звуки кото – японской тринадцатиструнной арфы. Эта пластинка, недавно выпущенная фирмой НМУ, была очень популярна. Проигрыватель был укрыт от глаз, и Чилден не мог понять, откуда звучит музыка.
– Мы не знаем ваших вкусов и поэтому решили перестраховаться, – сказала Бетти. – Сейчас на кухне в электропечи готовятся стейки на косточке. На гарнир будет томленый картофель с зеленым луком и сметанным соусом. Говорят, если хочешь наверняка угодить новому гостю, зажарь для него стейк.
– Это замечательно, – сказал Чилден. – Обожаю стейки.
Он говорил правду. ТША от огромных скотоводческих хозяйств Среднего Запада перепадали жалкие крохи, и Чилден даже не мог припомнить, когда ел хорошее мясо в последний
Ваби – важная часть японского эстетического мировоззрения, главным образом ассоциируется со скромной простотой, естественностью и внутренней силой. Происходит из буддистских отшельнических традиций Средневековья.