К лучшей жизни (сборник). Владимир Киреев
какой-то революции, о Ленине.
Он говорил, что в окопы приходили тайные агитаторы и говорили солдатам, что за границей живёт русский большевик – Ленин, который руководит всеми большевиками, чтобы сделать революцию. Солдатские командиры: прапорщики и подпрапорщики говорили солдатам, что Ленин из-за границы делает смуту среди русского народа. В России появились какие-то большевики и меньшевики. Одни говорят, что надо кончать войну, другие – надо воевать до победного конца.
Он достал из буфета пожелтевшую газету, зашуршал ей, просматривая заголовки, потом, прищурившись, долго всматривался в текст и в концовке сказал:
– Вот у мене тут есть одна газетка политического толка, возьмите, почитайте.
Вася взял изрядно помятую и потертую газету. Внимательно посмотрел на нее, некоторых слов невозможно было разобрать. Сложив ее в несколько раз, сунул за пазуху.
– Ну чо, хлопец, не читашь газетку-то? – с упреком спросил Петр.
– Я плохо еще читаю, дядька Петро, дома почитаю.
– Запомни, хлопец, что за эту газету урядник тебя наказать может.
– А я не боюсь. Тятя сказал: «Не бойся, Васька, никого, кроме Бога одного».
– Ну-ну. Что деется на белом свете, урядника он не боится.
Петр достал кисет, скрутил самокрутку, затянулся горьким дымком:
– В обчем, пацаны, я так и не понял ничего, чо будет дальше с нами. А я вот войны хватил сполна, – заключил Петр Лобанов, трогая шершавыми руками свои колени.
Вечером Вася сидел за столом возле лампы и по слогам вслух читал затертую газету. Мать управлялась по хозяйству и внимательно его слушала. В сенях послышались шаги.
– Это бабка Аксинья, больше некому, – тихо проговорила мать.
Было слышно, как подслеповатая шарит руками по двери, потом раздался осторожный стук в дверь. Вошла бабка Аксинья, перекрестилась, покосилась на лавку, но не прошла.
Она стала возле порога и не решалась спросить, зачем пришла, внимательно стала слушать Васю.
– Проходь, садись, – указала ей мать на скамью.
Она прошла и села на край скамейки. Потом вдруг подняла глаза, проницательным взглядом посмотрела на Васю и с дрожью в голосе спросила:
– Что же такое у нас делается?
– Где у нас? – насторожился Вася.
– В Россее матушке. Вот и Батюшка говорит, что светопреставление близко.
– Как светопреставление? – всплеснула руками мать.
– А вот, всесветная война сначала, а потом антихрист и светопреставление.
Видя, что ее внимательно слушают, она продолжала:
– Раньше все было тихо и мирно, а случилась война, и все перевернулось. Уж на што я темная баба, и то до третьих петухов не сплю, все думаю. Смута назревает на Руси. Что творится? Ничего не понимаю.
– Эх, лучше бы не было энтих самых газет, – отчаянно махнула рукой мать, – головы дурманят людям.
Бабка Аксинья встрепенулась, с трудом поднялась со скамьи и, смущенно улыбаясь,