Школьные тайны и геометрия первой любви. Американские приключения русской учительницы. Татьяна Мануковская
никакого отношения не имею. У них, видите ли, комната для буйных открыта всю ночь, а они ещё дыркам в стенах удивляются.
Но клоун предательски «частил» и тыкал в мою сторону пальцем.
– У неё волшебный зонт. Она фокусник… Она дрессировщик… В клетку её!
Мы с доктором вышли и направились к его кабинету.
– А кто этот клоун? – спросила я. Не всё мне вопросы задавать, я тоже имею право поинтересоваться.
– Это очень хороший и всеми уважаемый человек. Он настоящий клоун. Больше двадцати лет в цирке отработал.
– А что же случилось?
– Да всё самомнение непомерное виновато, – тут доктор Хат так на меня глянул, что я опустила глаза.
– Возомнил себя «клоуном, зверей укрощающих», и решил льва рассмешить.
– Что?! Кого рассмешить?
– Льва. Циркового льва. Зашёл к нему в клетку сразу после ветеринара, поспорив с тем на 100 долларов, что заставит льва скулить от радости, как младенца. Вернее, он заполз к нему. И стал рожи строить. Но не долго. Лев зарычал, поднял лапу, приподнялся и прыгнул ему на голову, обхватив обеими лапами. Что самое интересное, лев и не думал его на куски рвать или кусать. Он так по-своему, по-львиному, играть с ним стал. У львов ведь своё чувство юмора. Ветеринар, между тем, вопил на весь цирк и звал дрессировщика. Тот прибежал, освободил фокусника, а льва успокоил.
– И что было дальше?
– А дальше Вы и сами видели. Второй месяц у нас «отдыхает». Мы стараемся его таблетками особо не пичкать. Психотерапию применяем.
– Помогает?
– Да, понемножку помогает. Да вот только страховки медицинской у фокусника нет. А пребывание в больнице очень дорогое.
Тут я вспомнила свой вариант плаката про «психоз при предъявлении счёта за лечение».
– И кто же за него платит?
– Пока «Ассоциация защиты дикой природы». Они считают, что фокусник показал всему миру пример гуманного, человеческого отношения к хищникам. А что дальше будет, мы не знаем.
Мы дошли до его кабинета, вернее, похожей на кладовку комнаты, которая действительно оказалась направо от администратора, но в самом конце коридора.
Там, издавая при каждом движении скулящие звуки, и источая, даже в неподвижном состоянии, едкий хлорно-туалетный запах, сидели Фанки и Призрак. Они, было, бросились ко мне, но я отскочила. И так в каморке бедного врача дышать было нечем.
Доктор велел им помолчать и коротко рассказал, что случилось.
Этих двоих к нему доставили полицейские пару часов назад. Из леса. Из старой заброшенной выгребной ямы, которой пользовались владельцы давно снесённого дома. Доктор увидел на шее у Фанки полосу от верёвки и решил, что перед ним типичный самоубийца. А таких положено класть на обследование. Призрак вообще ничего внятного не говорил, он никак не мог отойти от шока. А таких тоже положено задержать на пару дней в больнице. Но понять, что произошло, доктору так и не удалось. И он позвонил мне.
Мы все глубоко вздохнули, доктор