.
на июльский перламутровый цветок.
– Поэт ты мой! – пошутила Эрмин. – В тот день я обрела уверенность, что ты – единственный мужчина, которого я буду любить, мой будущий муж и друг. Ты был так внимателен с Шарлоттой! Тебе было жаль ее, потому что она не могла видеть окружающую красоту, отражение кленовых листьев в воде, скалы и ели…
Растроганная, она обвила руками шею своего мужа и коснулась его губ легким поцелуем. Он ответил на него, затем снова взял Эрмин за руку и повел дальше.
– Мы с тобой одни, без свидетелей, в каньоне Уиатшуана, – вкрадчиво произнес он. – Скорее, Мин, не будем задерживаться. Кто знает, какая еще трагедия может помешать нам насладиться этим прекрасным днем. Мы часто купаемся на берегу Перибонки, но здесь мы тоже можем укрыться от криков твоей матери, ворчания твоего отца и жалоб Мирей.
– Не преувеличивай, – упрекнула она его. – И потом, я без купальника.
– Не может быть и речи о том, чтобы на твоем теле наяды было что-то надето, женушка моя!
– А если меня кто-нибудь увидит?
– Мы здесь как на необитаемом острове! В Валь-Жальбере никого не осталось!
– Да что ты? А как же новый сосед, Мартен Клутье? Я не хочу, чтобы он увидел меня полуголой.
Тошан рассмеялся. Он обнял Эрмин за талию и ускорил шаг. Вскоре они вышли на один из берегов каньона, двигаясь по широкому выступу из серого камня. Пораженные великолепием пейзажа, они некоторое время хранили молчание. Плоские скалы, отшлифованные вековой борьбой с водами реки, тянулись в сторону озера Сен-Жан. Они напоминали уснувших часовых, уставших наблюдать за непрерывным потоком Уиатшуана. Под легким ветерком шелестела листва, словно тихонько о чем-то напевая.
– Здесь я ощущаю присутствие своих предков монтанье, – сказал метис. – И это придает мне сил. Мне хочется прославлять деревья, камни, воду и облака.
Тошан торжественным жестом протянул руки к сияющей лазури неба, устремив взгляд темных глаз в бесконечность. Эрмин затаила дыхание, взволнованная, необыкновенно счастливая. «Именно за это я полюбила тебя, мой свободный, гордый, непокорный мужчина. Ты столькому меня научил…» – подумала она, очарованная этим волшебным мгновением, украденным у повседневной жизни, порой монотонной, перемежаемой ссорами и разногласиями.
Время словно исчезло в этом наполненном вечностью месте, которое на протяжении стольких веков ничто не смогло разрушить; оно осталось неизменным, величественным, девственным, оно хранило неповторимое благоухание свежести.
– Идем! – воскликнул ее муж. – Прошу тебя, идем…
Он пристально посмотрел ей в лицо, затем опустил взгляд на обнаженные плечи. В вырезе белой блузки без рукавов виднелась соблазнительная ложбинка. Наконец его взгляд остановился на ее красивых коленях и бедрах.
– Я так люблю, когда ты надеваешь шорты! – игривым тоном сказал он.
Эрмин следила за модой. Многие американские звезды в этом летнем сезоне позировали для журналов в шортах длиной до середины бедра. Появление бикини и раздельного купальника