Сиротка. В ладонях судьбы. Мари-Бернадетт Дюпюи
культуре.
Учитель говорил тихо, но эмоционально. Потом добавил чуть громче:
– Вот уже два десятилетия маленьких индейцев загоняют в эти так называемые школы. Когда они выходят отсюда, им сложно восстановить связь со своими семьями, и многие начинают спиваться. Это меня возмущает. На самом деле наши соотечественники нашли тихое и эффективное средство истребить народ, взявшись за его детей.
– После исповеди моей подруги Мадлен и смерти Талы я осознала масштабы катастрофы, – призналась Эрмина.
Она наконец решилась и дернула за цепочку медного колокольчика, который тут же зазвенел. После нескончаемо долгих минут к воротам подошла монахиня.
– Здравствуйте, сестра, – любезно сказала молодая женщина. – Я бы хотела знать, есть ли среди ваших пансионеров девочка по имени Киона, Киона Дельбо. Ей восемь с половиной лет, у нее светло-рыжие волосы. Она не должна находиться у вас. Мой отец – ее официальный крестный, она умеет читать и писать. Я хочу забрать ее домой прямо сегодня.
– Нет, мадам, насколько мне известно, такой девочки у нас нет, – отрезала сестра, с подозрением разглядывая мужчину и женщину в непромокаемых плащах, держащих поводья своих лошадей.
Главная монахиня, которая как раз и истязала Киону, строго-настрого наказала никому не рассказывать о девочке, запертой в карцере.
– Я позволю себе настаивать, – продолжила Эрмина. – У меня есть официальные документы, доказывающие мои слова. Письмо от моего отца, подтверждающее, что он желает взять на себя расходы по воспитанию девочки, свидетельство о крещении и мой паспорт. К тому же есть все основания полагать, что Киону привезли именно к вам, поскольку она жила с матерью всего в шестнадцати километрах отсюда.
Монахиня сделала ошибку, бросив быстрый взгляд назад, во двор. Казалось, она в замешательстве.
– Мадам, я обучаю девочек этого заведения вот уже пять лет, и, если бы здесь была Киона, я бы об этом обязательно знала. Я немного понимаю язык монтанье. Ни у кого из здешних детей нет такого имени. Но наша начальница пошлет запросы в другие школы.
Овид начал терять терпение. Он был уверен, что сестра лжет. Имея опыт общения с разными людьми, он научился читать по взгляду, мимике. Нервным движением он привязал лошадей к воротам и, не ожидая приглашения, вошел в калитку, вынудив монахиню отступить. Эрмина поспешно прошла за ним.
– Послушайте меня, сестра! – воскликнул он. – Индейские дети, удерживаемые здесь насильно, отрезанные от своей семьи и привычной жизни, могут страдать расстройствами поведения на фоне пережитого страха. Поэтому Киона могла и не назвать своего имени. Поскольку у мадам Дельбо имеются все необходимые документы, будьте любезны, сестра, показать нам всех пансионеров.
В устах Овида обращение «сестра» прозвучало, словно удар кнута.
– Господь свидетель, что мы никогда не удовлетворяли подобные запросы, – проворчала монахиня. – Входите, наши подопечные в классе, кроме мальчиков, которые сегодня трудятся на улице. Я предупрежу