Развитие правопонимания в европейской традиции права. Игорь Царьков
такое положение дел, он логически доказывает, что данная «добродетель» государя приводит к социальным конфликтам и, как следствие, к утрате им политической власти. Таким образом им демонстрировалось, что «слава щедрого государя» излишня и даже пагубна в политической практике.
Также и гоббсовское естественное состояние «войны каждого против каждого» является воображаемой гипотетической конструкцией мыслительного эксперимента.
Мыслительный эксперимент в политико-правовой сфере предназначался для конструирования «идеализированных» общественных условий, и логическое доказательство этой «идеализированной» модели должно было продемонстрировать универсальный политико-правовой опыт, т. е. при воспроизведении «идеализированных» условий результат политической практики должен быть один и тот же.
В силу этого мыслительный эксперимент включал в себя два главных момента – выработку установки и ее реализацию. Причем установка (главный принцип) не избиралась произвольно, а достигалась путем процедуры исключения (абстрагирования) из сферы знания всего того материала, который являлся спорным в вопросе легитимации институтов государства и права и который возникал из полемики «свободы от господства или справедливого господства», т. е. сторонников радикального анархизма и сторонников многовековой традиции существования политического господства. Проще говоря, исключалось из базовых (первичных) условий все то, что определялось как искусственное, созданное на основе «бесконечной пластичности» человека, исключались все возможно мыслимые социальные институты и нормы, поскольку каждое общество, локально проживающее на одной территории, создает свои собственные социальные институты. Поэтому мыслительный эксперимент в своем первом аргументированном шаге абстрагируется от всякого исторического опыта и от всех искусственно созданных институций: правовых, нравственных, религиозных, т. е., как заметил О. Хеффе, необходимо было «отвлечься от правовой и государственной формы человеческого общежития»[153]. Просвещенческая политико-правовая мысль была поэтому принципиально внеисторична и внепартийна, за что ее часто обвиняли в последующие времена.
Проблема обострялась еще тем, что, начиная с Никколо Макиавелли, политическая власть стала пониматься как сила к принуждению, как способность заставить человека делать то, что, предоставленный самому себе, он не стал бы делать. Поэтому из рассуждения должны быть также извлечены все необоснованные предпосылки как «свободы от господства», так и «справедливого господства». При выполнении этих условий мыслительного эксперимента базовая установка будет необходимой (объективной), а не случайной, объективность достигается только в том случае, если содержание, оставшееся после совершения процедуры абстрагирования от искусственного, удовлетворяет принципу достоверности и если это содержание уже невозможно устранить, не потеряв из вида объекта исследования