Император. Георг Эберс
и образу мыслей эллинов и все усвоили их язык, они, конечно, полезные граждане и, несомненно, искренне преданы императору.
– Принимают ли они участие в празднествах?
– Да, насколько позволяют им эллины.
– А постановка морского сражения?
– Им не будет дана; но Артемиону дозволено поставлять диких зверей для игрищ в амфитеатре.
– И он не выказал скупости?
– Ты бы поразилась его щедрости. Должно быть, этот человек умеет, подобно Мидасу[52], превращать камни в золото.
– И много подобных ему между вашими евреями?
– Изрядное число.
– В таком случае я желаю, чтобы они попытались взбунтоваться, потому что, если возмущение уничтожит богатых, нам достанется их золото.
– А до тех пор я постараюсь сохранить их живыми как хороших плательщиков податей.
– Разделяет ли это желание Адриан?
– Без сомнения.
– Твой преемник, может быть, внушит ему другие мысли.
– Адриан всегда действует по своему собственному разумению, а я еще состою в должности, – гордо сказал Титиан.
– И да сохранит тебя в ней иудейский бог на многие лета, – насмешливо отвечала Сабина.
VII
Прежде чем Титиан успел открыть рот для ответа, главная дверь осторожно, но широко отворилась и претор Луций Элий Вер, жена его Домиция Луцилла[53], юная Бальбилла и историограф Анней Флор вошли в комнату. Все четверо были в веселом возбуждении и желали тотчас же после первых приветствий дать императрице отчет о том, что они видели на Лохиаде; но Сабина сделала рукою отрицательный знак и прошептала:
– Нет, нет, подождите; я чувствую себя изнеможенной… долгое ожидание, а потом… Мой нюхательный флакон, Вер! Стакан воды с фруктовым соком, Девкиппа! Но только не такой сладкой, как обыкновенно!
Гречанка рабыня поспешила исполнить приказание. Поднося к носу изящный флакончик, вырезанный из оникса, императрица сказала:
– Не правда ли, Титиан, целая вечность прошла с тех пор, как мы с тобою беседуем о государственных делах? А вы ведь знаете, что я откровенна и не могу молчать, когда встречаю превратные понятия. В ваше отсутствие я принуждена была много говорить и слушать, Это может отнять силы даже у людей более крепких, чем я. Удивительно, что вы не находите меня в более жалком состоянии. В самом деле, что может быть изнурительнее для женщины, как защищаться с мужественной решительностью против мужчины. Дай мне воду, Девкиппа.
В то время как императрица, беспрерывно шевеля тонкими губами и как бы смакуя, маленькими глотками пила фруктовый сок, Вер приблизился к префекту и шепотом спросил его:
– Ты долго оставался наедине с Сабиной?
– Да, – ответил Титиан и при этом стиснул зубы так крепко и сжал кулак так сильно, что претор не мог не понять его, и тихо сказал:
– Ее нужно пожалеть; и в особенности теперь на нее находят часы…
– Какие часы? – спросила Сабина, отнимая стакан от своих губ.
– Такие, – быстро отвечал Вер, –
В благодарность за оказанную услугу бог Дионис обещал фригийскому царю Мидасу исполнить его желание, чтобы все то, к чему бы тот ни прикасался, превращалось в золото. Так как после этого и пища, до которой Мидас дотрагивался, становилась золотой, что грозило ему смертью, то он упросил бога взять свой дар обратно.