История города Екатеринослава. Книга первая. Монастырское урочище. А. В. Паншин
этого он направился во двор к лошадям, а когда крестьяне прибежали спасать их, то он одновременно с лошадьми поранил и некоторых из крестьян, заставив их отступить. После этого он вошел в дом, нашел там чан для варки пива, полный свежесваренного напитка; тут он напился этого пива до отвалу. Хозяйка дома, спрятавшаяся с двумя детьми на печку, в страшной боязни молча наблюдала за недобрым гостем. Напившись, медведь направился в лес. Когда крестьяне заметили, что он начал шататься, они последовали за ним. На дороге он свалился, подобно пьяному человеку, и заснул, тут они на него набросились и убили его».[332] Далее секретарь голштинского посольства скромно добавлял, что про медведей: «… Рассказывают много других ещё более странных историй… так как всёэто должно показаться невероятным читателю, не слыхавшему ещё ничего подобного, то я решил в своей книге не приводить подобных подробностей».
Однако и на коварных мохнатых злодеев находилась управа. Итальянский военный инженер на службе польского короля, комендант города Витебска Александр Гваньини, сообщал во второй половине XVI столетия о жителях Московии: «Они столь сильны, что без всякого оружия, надеясь на одну силу свою, часто отваживаются сражаться со свирепыми и неукротимыми медведями и, схвативши их за уши, дотоле утомляют их, доколе сии последние не упадут на землю».[333] (Интересно было бы посмотреть на уши бедного зверя, после такой унизительной процедуры).
Если дальше продолжать тему о легендарных русских ушастых животных, конечно, надо вспомнить зайца. Этот любимый нами с детства персонаж не остался без внимания и иностранных послов. Пытаясь понять, почему в Курляндии зайцы зимой остаются серыми, а в Московии меняют цвет на белый, Адам Олеарий произвел целое научное исследование:
«Причина такой перемены цвета заключается в темпераменте (в сложении), так как цвет волос следует цвету темперамента животнаго… Эте звери в России, вследствие болотистой, сырой почвы имеют более флегматическую, сырую и холодную природу, чем наши; поэтому, когда настает наружный холод, как зимою… то они белеют; ибо белый цвет происходит от холода («albus capillus innuit frigidam complexionem», замечает Авероес (Averroes) о помянутом сей час месте Авицены), точно так, как чёрный от жара. Когда же летом настает опять тёплый и сухой воздух, как это бывает там обыкновенно, тотчас вместе с тем изменяются и их темперамент (сложение) и цвет».[334] Другой темперамент у русских зайцев? Надо же, наши зайцы, в отличие от европейских, оказывается, имели: «более флегматическую, сырую и холодную природу». Интересно, разгуливали ли эти «флегматические» зайцы в обнимку с медведями по улицам Москвы?
Закончив обсуждать тему зайцев, Олеарий далее продолжал: «Кроме этех, употребляемых в пищу, в России водится множество хищных, нечистых диких зверей: медведей, волков, рысей, тигров, лисиц, соболей и куниц…».[335] Такая информация о делении зверей на чистых и нечистых требует дополнительного осмысления. Она, конечно, могла просто выражать личные пристрастия обожателя
Олеарий. Стр. 122–123.
Гваньини. Стр. 97.
Олеарий. ЧИОИДР. 1868. Кн. 3. Стр. 122.
Олеарий. ЧИОИДР. 1868. Кн. 3. Стр. 123.