Бал жертв. Понсон дю Террайль
сказал он.
Они опять пришли в гостиную, где оставили Барраса с госпожою Тальен и с поставщиком Дюфуром. Последний вскрикнул и отступил с трепетом.
– Это что такое?
– Это он! – сказал поставщик, зубы которого стучали от ужаса.
– Кто он?
– Маркиз де Каднэ.
Тогда Каднэ посмотрел на Барраса и сказал холодно:
– Вы видите, что мертвецы возвращаются с того света.
IV
Пот выступил на лбу Барраса. Бывший граф де Баррас, отставной кавалерийский капитан во французской индийской армии, дворянин из старинной фамилии, бывший депутат в Национальной конвенции, а теперь первый директор, то есть почти король, был очень красивым высокий мужчиной.
У него были черные умные и несколько меланхолические глаза, открытый лоб, толстые, чувственные губы и прекрасные белые зубы. Ему было сорок шесть лет, но, несмотря на бурную политическую и частную жизнь, исполненную удовольствий, Баррас не выглядел на свои годы. Впрочем, он теперь пренебрегал любовными интригами для интриг политических, и шепотом поговаривали, что свирепый республиканец, возвращаясь к идеям детства, к кумирам своей молодости, мечтал о роли генерала Монка, восстановившего престол Карла II Английского. По крайней мере гражданин Баррас восстановил удовольствия, и весь Париж этому был свидетелем. У него неистово танцевали, ему кланялись на улице с энтузиазмом. Он был кумиром светской молодежи, по этому самому он не был расположен к упрекам за прошлое и с тех пор, как находился во главе Директории, старался всеми возможными способами изгладить воспоминание о кровавой эпохе, которую называли эпохой террора. Когда Каднэ сказал, что хочет поведать ему истину, Баррас рассердился. Гражданин директор хотя и был южанином, но не был суеверен. Услышав, как Дюфур закричал, что Каднэ – тот самый человек, который был казнен, он тотчас сказал себе, что поставщика обманывает какое-нибудь странное сходство. Однако, как мы сказали, пот выступил на лбу Барраса, и сердце у него забилось, когда он очутился лицом к лицу с человеком, который хотел открыть ему истину. Но Каднэ, без сомнения, передумал, потому что сказал:
– Я желаю иметь с вами небольшой разговор, гражданин директор, но несколько позже…
– Когда же?
– Этой ночью… Теперь ваш праздник только что начался… Вас призывает обязанность хозяина… А я буду ухаживать за дамами.
– Это он! Это он! – повторил Дюфур с испугом.
Баррас опять пожал плечами, а Каднэ поцеловал руку госпожи Тальен, обменялся быстрым взглядом с Марион, потом исчез в толпе, опять принявшись за свои штуки и вызывая повсюду хохот.
Баррас задумался, но, когда Каднэ исчез, он вздохнул свободнее и посмотрел на Марион. Красота цветочницы имела что-то резкое, поражавшее сердце. Взгляд ее проникал в глубину души, и Баррас тотчас поддался очарованию.
– Кажется, сердце любезного директора воспламеняется от прекрасных глаз Марион?
Дюфур хотел протестовать против мнения госпожи Тальен, но та остановила его, взяв за руку и говоря:
– Обойдемте залы.
Госпожа Тальен хотела