Политология. Валерий Ачкасов
и неэффективность демократии, изменение культурных приоритетов от ориентации на труд к потребительским ценностям и стремлению к удовлетворению личных потребностей способствовали глубокому кризису демократической политики и связанного с ней общественного воодушевления.
Вывод доклада подтвердил прогнозы И. Шумпетера: необходимо ограничить демократию путем энергичного вмешательства авторитарной управленческой элиты, обладающей компетентностью и стремящейся прежде всего к порядку и «структурной стабильности».
В определении содержания политики специалисты нередко проводят различие между общественным и частным. Оно имеет непосредственное отношение и к определению политики как «авторитарному распределению ценностей», и к вопросу об ее субъектах. Нередко говорят об «общественных должностных лицах» – чиновниках, бюрократах, служащих в различных государственных учреждениях, или об «общественной жизни» индивида, в то время как закрытые клубы, товарищества рассматриваются в качестве частных даже в том случае, если они каким-то образом участвуют в общественной жизни. Следовательно, различия между «публичным» и «частным» порой весьма условны и зависят исключительно от субъективных предпочтений. Они основаны на предположении, что социальные структуры, обозначенные как «частные», не соприкасаются с правительством, в то время как «общественные» структуры подлежат правительственному регулированию и контролю.
Действительно, границы между «публичным» и «частным», как правило, размыты. Так, устанавливаемые профсоюзами правила приема новых членов, приводящие к дискриминации ряда социальных групп (неквалифицированных рабочих, национальных меньшинств и т. д.), имеют одновременно общественный и частный аспекты, поскольку затрагивают целый спектр отношений, в которые вовлечены парламент, правительственные службы, правозащитные организации и группы интересов.
Статус политики как формы социальной деятельности определяется ролью, которую играют в ней полемика и конфликты. Широко распространено мнение о том, что без этого политики вообще не существует. Определяя общий характер политики в своей знаменитой работе «Понятие политического», немецкий философ К. Шмитт писал: «Специфическое политическое различение, к которому можно свести политические действия и мотивы, – это различение друга и врага. Смысл различения друга и врага состоит в том, чтобы обозначить высшую степень интенсивности соединения или разделения, ассоциации или диссоциации: это различение может существовать теоретически и практически, независимо от того, используются ли одновременно все эти моральные, эстетические, экономические или иные различения. Не нужно, чтобы политический враг был морально зол, не нужно, чтобы он был эстетически безобразен, не должен он непременно оказаться хозяйственным конкурентом, а может быть даже окажется выгодным вести с ним дела. Он есть именно иной, чужой,