Дорога за горизонт. Анатолий Иващенко
может жечь,
ряды партера взглядами листая,
вмешать в батман подробное «touché»,
живущее на сцене вечной тайной.
Ирина
Ире К.
Можно с призраком шептаться,
в мир придуманный войти,
узелком судьбы остаться,
прочитав спонтанно стих.
Мне виденье дарит дом,—
с веткой огненной ладонь.
Можно в локонах плескаться,
с привидением шептаться.
Можно верить и не верить,
заблуждаться, полюбить,
невесомостью измерить
завихрение судьбы,
и – самим собой остаться,
и – затменье обрести…
Буду с призраком шептаться,
целоваться, и грустить.
Человек с рыбой
Робкой смотрится судьба,
из баллады пнув калитку,
нам принёс седой рыбарь
плавниковой меди слиток.
Навевает запах моря:
крики крачек, шёпот мойры,
веера латунных рыб,
«мёртвые узлы» судьбы…
Он неприхотлив, отчаян.
Сбито кубами лицо.
Взгляд искрится хитрецой —
«… дайте с осьминогом чарку!»
Льнут ко мне тумана хлопья,
кем подмочен мой табак?
А в глаза глядит судьба
в ризе бронзовых заклёпок.
К Талии
Безжалостных реплик с улыбкой тараны,
с капризною миной сарказма кивок,
иронии вызовы, шутки без меры,
метафор каскад, каламбуров поток.
То жало готовит искусный намёк,
то льстит пересмешник, то – горечь, то – мёд,
то задрапированные эпиграммы,
то иносказательных реплик тараны.
То гибкой сатиры сорняк – обиняк —
ветвится вьюнами к магнитным улыбкам…
Всё – Вы на подмостках расшатанных дня
и ночи – то фея, то – птица, то – скрипка.
Варьируя тембры, звучит монолог:
бурлеском[2] – бахвальство, патетика, пафос,
с тараном акцента, в полтона, легко,
и… чёрное с белым осмеяно красным.
Талия[3]
Дебют интриги безупречной.
Ударил филин клювом в гонг.
Веселье будет бесконечным,
в бокалах подожжём огонь,
смешав с подвохами успех,
с лукавством провокаций – смех,
с лозой изысканнейшей речи
дебют интриги безупречной…
Как хорошо в одеждах длинных
вести за пальчики шута,
бросая терпкие маслины
в атласно-красный росчерк рта!
Вокруг рабы, особы, свечи,
играют карлики в войну…
Дебют интриги бесконечной
в таком изысканном плену!
Эльмира
В тупиках и разъездах попутных бесчисленных станций,
не копируя и представляя танцуемый стих,
появляется легким эскизом восточного
Бурлеск – трактовка наоборот, переиначивание, смешное – трагичными средствами, и т. д.
Талия – муза комедии и лёгкой поэзии.