Девять жизней. Гумер Исламович Каримов
версия, но уж слишком фантастическая. Итак, у нас две версии: научная и фантастическая. Пока примем обе в качестве рабочих гипотез…
Мальчик почесал затылок, положил шар на стол.
Как мы убедились, десятилетний Юра был для своего возраста довольно развитым ребенком, с пытливым умом. Более того, интеллектуальные способности, аналитический аппарат, культура мышления и эрудиция – имели значительно более высокий уровень, чем у его сверстников. Так что будем считать, что YULe повезло с тем, что находка оказалась в нужных руках. Во всяком случае, ей не грозила судьба в скором времени быть выменянной на какой-нибудь перочинный ножик или еще что-нибудь в этом роде. Между тем, наш маленький герой продолжал размышлять.
– Наши действия? По поводу научной гипотезы можно покопаться в литературе, залезть в компьютер… По поводу фантастики тоже, пожалуй, есть смысл поискать в Интернете, зайти на сайт к уфологам, например… Так или иначе, мы попробуем открыть твою тайну, чудо-глаз.
Письмо
Он прочел рассказ. Закурил. Взял ручку и перед названием написал: «Глава первая».
Собственно, Герман первоначально и задумывал нечто вроде повести и даже написал несколько глав, но придя в ужас от содеянного, забросил тогда свой опус куда подальше… На двадцать пять лет.
Как-то на днях, перебирая старые бумаги, наткнулся на пожелтевшие несколько листочков. Прочел. Подсел к компьютеру и быстро набрал его, слегка подправляя. К тому времени они с Ирой уже развелись, и концовка получилась такой, какой получилась сама жизнь.
Теперь он вновь сидел над распечаткой, закрывшись в кухне. Его новая жена и приемная дочь спали. Герман встал, подошел к окну и прижался лбом к холодному стеклу. Глядя на темный силуэт старой ивы, тускло освещенной уличными фонарями, он подумал о том, что теперь знает, какой будет его повесть. И эта глава. Он начнет ее с письма, якобы написанного и адресованного ему. На самом деле никакого письма не было, но он так ясно видел его текст, что почти верил в его реальность. Там так и было написано: текст. Не письмо, а именно текст.
«Герман. Если сможешь, прочти, пожалуйста, этот текст беспристрастно, не раздражаясь описанием деталей и тем, что я отнимаю твое бесценное время своей болтовней. Я не собираюсь ничего объяснять или давать тебе советы, упрекать тебя в эгоизме или отнимать у тебя святое право знать все лучше других, ругать кого-то из твоих друзей или коллег. Это просто мои размышления. В стиле, ты знаешь, я страдаю безапелляционной манерой изложения, извини…
Я запомнила твой всегда улыбающийся рот с мягкими, резко очерченными губами. Нежный, небольшой подбородок с ямочкой, и глаза: карие, дерзкие, искрящиеся весельем.
Сейчас – это плоский скол гранита с кривой усмешкой, плотно сжатых в жесткую, отутюженную складку губ. И глаза – желтые, ассиметричные и какие-то разные. (Такие в фильмах про Сатану.) Они уже не лучатся. Это глаза загнанного, раненного зверя, глядящего настороженно, с затаенным страхом. Эти