Перелётный жених. Книга первая. Стасс Бабицкий
народной музыки. А пока за ним присматривает неприметная домохозяйка: протирает пыль, набивает холодильник под завязку. Она оставляет ключи в условленном месте, под ковриком. Если приходит и видит, что их нет – тихонько удаляется, не задавая лишних вопросов.
– А если рыбак нагрянет? Или его племянница внезапно приедет в Хельсинки? Разоблачат ведь.
Сашка отогнал официанта жестом и сам разлил водку по граненым стопочкам.
– Ты не понял главного, Левушка. Эти люди существуют только на бумагах. Вот ты же не боишься, что Муми-тролль к тебе в гости наведается? Так и за фермера не переживай. Эти квартиры создаются для самых законспирированных разведчиков, которые отсюда разъезжаются по Европе. Сюда же они спешат, если нужно срочно спрятаться, пересидеть.
– Удобная схема!
Жуков воспринял эти слова как тост. Закусили колбасками из перловой крупы, утопающими в зверски переперченной сметане.
– Смешно. Я перловку в институте ненавидел, но денег не было совсем, а мать прислала целый мешок, – Лев облизал палец и поморщился. – Сварил раз, два… Все, не могу. Тогда сосед по общежитию предложил готовить уху в складчину: он приносил две банки кильки в томате, с меня перловка, ещё двоих брали в долю за картошку, морковку и лук. Получалось как в сказке, про кашу из топора, но знаешь, Жук, ничего вкуснее с тех пор я не ел…
– Тогда готовься, сейчас попробуешь. Я как раз заказал уху на молоке. Шедевр местной кухни, на минуточку.
– Рыба и молоко? Брр…
– А может, сливки… Хрен знает, как они это готовят, – пожал плечами дипломат. – Сам кроме вареных яиц и бутербродов ничего не умею, поэтому рецептами не интересуюсь.
Официант поставил перед ними две большие бело-синие миски и тарелку с сухариками из черного хлеба. Поначалу Лев робел, глядя на дымящееся молочное озеро с кусочками форели. Но финны варят такую уху со времён Калевалы, должны как-то наловчиться за сотни лет…
– Вот наш посол, например, любит икру минтая с мёдом, – Сашка дул на ложку, а потом громко прихлебывал. – Вроде дикое сочетание, не спорю. Нормальный человек и не подумает смешать такое, я раз попробовал: ужас. А этот жрет, даже не вздрогнет. Лицо никаких эмоций не выражает. Для дипломатического работника полезное умение. Может он нарочно так тренируется? Я вот тоже стараюсь не выказывать эмоций, но получается далеко не всегда, – вздохнул Жуков. – Ты ешь скорее, остынет ведь.
Уха оказалась вкусной и наваристой. А ещё, судя по всему, жутко калорийной. С таким режимом питания, да ещё и сидя на одном месте, за пару месяцев можно набрать кучу лишних килограммов.
– Жук, сможешь купить беговую дорожку или ещё какой тренажёр? Я деньги верну, как только с карточки сниму…
Приятель захохотал, давясь супом и отплёвываясь. Глумливый такой смех, издевательский. Предвестник поганых новостей, не иначе.
– Де-де-деньги, говоришь? C кар-р-рточки! Ох, Левушка, как ты, такой наивный, в Думе-то выжил… Беглый коррупционер