Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью. Повседневная жизнь Российского императорского двора. Игорь Зимин
положение, но Петр, уверенный о времени, когда должно последовать разрешение, хотел уловить Ее. Вошел к ней и был обманут: Екатерина сидела уже в креслах, на которых за два часа пред тем родила сына[402]».[403] Контекст приведенного отрывка предполагает, что это было самое обычное, а не акушерское кресло.
Акушерские кресла
Присутствовали ли при родах цариц (императриц, великих княгинь) мужья или какие-либо другие лица
В отличие от Европы, где в средние века[404] существовала устойчивая традиция публичных родов на глазах всего аристократического бомонда, в Московском царстве, а позже в Российской империи, все проходило гораздо камернее.
В Московском царстве практики публичных родов не было вообще, и не только мужчин, но и всех посторонних держали от роженицы подальше.[405] При Петре I традиции начали меняться, появились заимствования из Европы и в этой деликатной сфере. Когда в июле 1714 г. рожала невестка Петра I, кронпринцесса Шарлотта,[406] в православии – Наталия Петровна, ее роды принимала ученая повитуха, специально выписанная из Германии. Сами же роды обставили по европейским стандартам, то есть они носили отчасти публичный характер. Для пресечения слухов о подмене ребенка в комнату к роженице пригласили трех придворных дам: князь-игуменью Д. Г. Ржевскую,[407] генеральшу Брюс[408] и жену канцлера Г. И. Головкина.[409] Утром 12 июля принцесса родила дочь.
Неизвестный худ. Шарлотта Кристина София Брауншвейг-Вольфенбюттельская. 1711 г.
Что касается мужей, то они находились либо рядом с рожавшей супругой, либо за дверьми, поблизости. В этой ситуации не все зависело от взаимоотношений супругов. Например, на момент первых родов великой княгини Екатерины в комнате присутствовали как императрица Елизавета Петровна, так и супруг роженицы – будущий Петр III Федорович. Все всякого сомнения, к этому Петра Федоровича принудила грозная тетушка.
Когда рожала вторая супруга Павла I, великая княгиня Мария Федоровна, Екатерина II непременно присутствовала при родах. Секретарь императрицы записал, что 9 июля 1792 г. «в 2 часа по полуночи Великая Княгиня начала мучиться родами, в 11 июля по полуночи в исходе 2 часа родилась Великая Княжна Ольга Павловна. Во все время Ея Величество безотлучно там быть изволила, и, не спав две ночи, много беспокоилась».[410]
Следует подчеркнуть, что это были седьмые роды великой княгини Марии Федоровны, и, судя по тому, что они продолжались двое суток, проблемы у роженицы имелись серьезные. Имя ребенку, как и в предыдущих случаях, давала бабушка, совершенно не советуясь с родителями.[411] Пять внучек подряд совершенно не радовали Екатерину II, и, когда 12 июля ее секретарь А. В. Храповицкий, поздравлял Екатерину II с рождением очередной внучки, та ответила: «„Много девок, всех замуж не выдадут“.
Бобринский Алексей Григорьевич (1762–1813) – внебрачный сын Екатерины II, граф, владелец имения Бобрики, родоначальник рода Бобринских, генерал-майор.
«Любимец должен повсюду сопровождать государыню».
В период Нового времени от этой традиции в Европе отказались.
Г. К. Котошихин (?–1667) – подьячий Посольского приказа, бежавший в Швецию. По заказу новых хозяев сообщал самую разную конфиденциальную информация, в том числе и медицинскую. Он писал: «Как приспеет родитися царевичу, и тогда царица бывает в мыльне, а с ею бабка и иные немногие жены, а как родится и в то время царю учинится ведомо, и посылают по духовника, чтоб дал родильнице и младенцу и бабке и иным при том будучим женам молитву, и нарек тому новорожденному младенцу имя; и как духовник даст молитву, и потом в мыльню входит царь смотреть новорожденного; а не дав молитвы, в мыльню не входят и не выходят никто».
Шарлотта Кристина София Брауншвейг-Вольфенбюттельская (1694–1715).
В девичестве Дарья Гавриловна Соковнина (?–1720) – участница петровского Всепьянейшего собора.
Яков Виллимович Брюс был женат на эстонской немке Маргарите Цеге фон Мантейфель (1675–1728), в православии – Марфа Андреевна Цеева. Именно ее приставили к беременной цесаревне в 1715 г.
Памятные записки А. В. Храповицкого, статс-секретаря императрицы Екатерины Второй. М., 1862. С. 256.
В одном из писем Екатерина II писала: «Великая княгиня угостила нас пятой дочерью, у которой плечи почти так же широки, как у меня. Так как великая княгиня мучилась родами два дня и две ночи и родила 11 июля, в день праздника св. Ольги, которая была крещена в Константинополе в 956 году, то я сказала: Ну, пусть будет у нас одним праздником меньше, пусть ея рождение и имянины придутся на один день, и таким образом явилась Ольга».