Пуговицы (сборник). Ирэн Роздобудько
домой. По дороге я читал Хэмингуэя, покуривал «травку» в туалетах поездов и думал, что я – типичный представитель «потерянного поколения».
2
Я вернулся весной, а летом по настоянию родителей восстановился в институте. Это не стоило мне большого труда, как шесть лет назад, – я просто надел форму. Меня окружали малолетки, в некоторых я видел себя… Конечно, я узнал о Лизе. В первый день занятий, идя по коридору, я мечтал встретить ее. Хотя за день до того был уверен, что отрезал этот кусок своей жизни навсегда. Ничего подобного! Я все так же мечтал увидеть ее. Проклятье! И все же я знал, что теперь все может быть по-другому. Я уже не был изнеженным дураком мальчишкой, выглядел намного старше своих лет, хотя мне едва исполнилось двадцать четыре. Я знал, что смогу взять ее за руку, даже если она этого не захочет. Но мои ожидания оказались напрасными – на кафедре телережиссуры сказали, что Елизавета Тенецкая давно уже не работает здесь, а где она – неизвестно. По старому адресу она не жила, а другого я не знал… В бане у центральной площади больше не было того кафе. Да и самой бани не было, в этом здании уже расположилась какая-то административная контора.
В то время я был полон ненависти. Я с отвращением видел, что жизнь здесь нисколько не изменилась, что остров грязи и крови, на котором я пребывал все эти годы, – для здешней жизни не более чем миф. К тому же я кожей ощущал неприязнь, которую ко мне испытывали окружающие. «Приходилось ли тебе убивать?» – спрашивали меня юнцы однокурсники и жаждали подробностей. Однажды мне пришла в голову мысль, что она, Лиза, тоже спросила бы об этом. Словом, «герой, я не люблю тебя»!..
Я отучился положенные пять лет. Не могу сказать, что не искал ее. Я искал. До тех пор пока не пришел к мысли: в конечном результате все мы ищем только одного – любви. Поиски любви могут привести куда угодно – к радикализму, фашизму, феминизму, экстремизму и прочим извращениям… Если бы у Володи Ульянова была не столь авторитарная мать, неизвестно, совершилась бы заваруха 1917 года. А если бы Гитлера признали как гениального художника? Если бы Иосифа Джугашвили не турнули из духовной семинарии? А эти жирные свиньи, пославшие воевать безобидного Кольку из Луганска! Что знали о любви они?
Недолюбовь превращает человека в прокаженного с колокольчиком на шее: он повсюду звонит, оповещая о своем приходе, и этот колокольчик – знак к бегству для остальных. Ибо любовь нужна такому прокаженному только как цель, к которой он должен идти в полном одиночестве.
Я уже не мечтал о славе. Юношеские бредни выветрились из меня. Я увлекся другим. Не будь в моей жизни истории с Лизой, я, может быть, никогда бы не задумался о том, о чем думал тогда. Я перечитал кучу книг, доставая их у спекулянтов по неимоверным ценам. Я был уверен, что она их тоже читала.
…Сейчас, собираясь покинуть городок, приютивший меня, я открыл свой дневник, который начал вести во время учебы. Прежде чем сжечь его, принялся читать…
«Нужно свыкнуться с жизнью