Последние из Валуа. Анри де Кок
освещенные окна и пробормотала:
– Они там! Они там!
Орио вернулся в сопровождении графа Лоренцано.
– Какая неосторожность! – воскликнул последний при виде Тофаны. – Это ли вы обещали?
– Признаюсь, это действительно неосторожно с моей стороны, – ответила итальянка, – но сердце мое больше не слушается голоса рассудка. Вот уж два месяца как я их не видела… должна увидеть сейчас же… Где они?
– В своей комнате.
– Уже легли? Спят? Стало быть, я могу…
– Возможно, еще и не спят. Вам следует немного подождать…
– О, я готова ждать, буду ждать! Я счастлива уж тем, что нахожусь рядом с ними.
Граф провел Елену в роскошно меблированную комнату, где они устроились в креслах.
– Вы уже были у Рене? – спросил он.
– Была.
– Значит, он говорил вам…
– Э! Какое мне дело до того, что говорит этот человек! Какое мне дело до нетерпения королевы-матери?
– Однако вы ужасно неблагодарны… Впрочем, ведь вы еще не знаете, чем обязаны королеве-матери.
– И чем же?
– Сегодня я представил ей Марио и Паоло…
– И?
– И, в соответствии с вашим страстным желанием, завтра они поступят ко двору в качестве пажей…
– Пажей… госпожи Екатерины?
– Нет. Молодой госпожи Елизаветы, молодой королевы, супруги Карла IX, которой они так понравились, что госпожа Екатерина уступила ей их… в порыве поразительного великодушия, немало меня удивившего.
Складки недовольства, выступившие на лбу Тофаны, мгновенно разгладились.
– Очень этому рада, – сказала она. – Мне гораздо приятнее знать, что они будут служить молодой королеве, чем… другой. Я слышала, что госпожа Елизавета добродетельна, мила и любезна и, что немаловажно, отличается здравомыслием. Если во Франции со мной случится несчастье, то хоть Паоло и Марио будут в полной безопасности возле нее.
– Несчастье? – переспросил граф с изумлением. – Какое же несчастье может случиться здесь с вами?
– Как-нибудь в другой раз я поведаю вам, Лоренцано, на чем основываются мои опасения. Пока же лишь скажу, что неподалеку от Гренобля у меня состоялась встреча с некоторыми личностями, которая доказала, что ненависть, заставившая меня страдать – более или менее – в Италии, преследует меня и во Франции. Когда я въезжала сегодня в Париж, то спросила себя: не лучше ли будет просто проехать через город, как птичка пролетает над равниной, чем поступить на службу королеве-матери.
– Извольте же объясниться.
– Нет. В другой раз, в другой раз… К чему вам лишние тревоги? Теперь я спокойна. Мои дети получили благородную защитницу… Мои дети!.. Как сладко произносить эти слова!.. Нет, нет! Больше я ничего не боюсь, и Екатерина Медичи будет довольна… Я вся к ее услугам за то, что она сделала для моих детей!.. Но они теперь, верно, уже спят?.. Не проведете вы меня к ним, мой друг?
– Идемте.
Граф провел Тофану к спальне близнецов, но прежде вошел туда сам.
Мальчики,