Ласточка. Наталия Терентьева
они стояли.
Кирилл задрал голову и с сомнением посмотрел на скалу.
– Ну, лезем… Раз надо…
– Сомневающиеся в себе могут остаться здесь, – сказала Ника и первая пошла вверх.
– Да ладно, я не сомневаюсь… – пробурчал Кирилл, идя за ней.
– Я помню, мы же по карте смотрели. Там такая дорожка была начерчена, в виде кривой «г», сначала вперед, потом направо и как будто назад. Но пока ничего такого нет. Руку давай.
Кирилл нехотя протянул Нике руку.
– Вообще-то я должен первый идти.
– Иди, – легко согласилась Ника. – Только ты медленно идешь, осторожничаешь, так мы до вечера не дойдем. Лезь, без разговоров, – сказала она, видя, что Кирилл замешкался.
– Слушай, тут написано, смотри… Накарябано… Вот! Хорошо, что я не так несусь, как ты! – Кирилл от радости подпрыгнул на месте, как маленький.
– Что там? – Ника, которая уже залезла на уступ на скале, обернулась.
– Спускайся! Все ясно теперь! Спускайся, спускайся!
Ника спрыгнула, приземлилась на корточки и сильно ойкнула.
– Фу ты черт, неудачно как… – Она стала растирать ногу, морщась, а Кирилл, не обращая на это внимание, показал на выцарапанные буквы на скале. – Вот, видишь, написано: «родник» – и стрелочка. Значит, к роднику ниже, а не выше надо идти.
– Да, точно… Здорово… – Ника перевела дух. – Ч-черт… Я… кажется… встать не могу.
– Что такое? – Кирилл встревоженно склонился к ней. – Подвернула?
– Не знаю… Боль такая… И не так уж высоко, просто на одну ногу приземлилась всей тушей.
– Да какая у тебя туша…
– Пятьдесят пять килограмм. Если на одну тонкую кость такая тяжесть будет, сломается. Я что, не знаю, как ноги ломают? Я-то, правда, никогда… Вот черт, а! – Ника встала-таки и попробовала сделать шаг. – Нет, не могу идти. Прыгать буду.
– И далеко ты так допрыгаешь? – Кирилл с жалостью смотрел на девочку. – Больно?
– Да любую боль можно терпеть, не в этом дело. Как идти-то дальше? Придется возвращаться. Ты наших сам найдешь?
– А ты? – Кирилл нерешительно посмотрел на Нику.
– А я здесь посижу, на красоту посмотрю.
– А потом?
– Потом не знаю. Поможете все вместе мне до лагеря дойти. Да что за черт! – У Ники от беспомощности и обиды даже выступили слезы.
– Ты плачешь? Ты умеешь плакать?
Ника подняла на мальчика глаза.
– Я же живой человек.
– Ты – мастер спорта.
– Мальчики все-таки дебилы… – покачала головой Ника.
Кирилл с неудовольствием поморщился.
– Что? Не так? Не все дебилы? Ты считаешь, что мастер спорта не может плакать? Ладно, иди.
– Ты одна не боишься оставаться?
– А кого здесь бояться? Волков нет, змеи на людей не нападают, косули тоже. Людей… Вряд ли прямо сейчас какие-нибудь маргиналы родник пойдут искать, как мы с тобой.
– Да, там такие в Лисьей бухте есть… Я фотографии видел, когда мы собирались… Меня мама даже сначала не хотела отпускать…
– Что, за сыночка боялась? –