Изгнанники. Артур Конан Дойл
Видно, придется обойтись без шпаги и, пожалуй, без ружья. Позвольте мне перевязать вам галстук, вот так. Ну а теперь, если у вас есть намерение проскакать десять миль, то я к вашим услугам.
Надо сказать, что молодые люди, отправившиеся вместе верхом по узким и многолюдным улицам Парижа, представляли собой странный контраст. Де Катина, старше лет на пять, с тонкими и мелкими чертами лица, остро закрученными усами, небольшого роста, но стройный и изящный, в безупречном костюме, казался олицетворением нации, к которой принадлежал.
Его спутник, напротив, был высокого роста, мощного телосложения, он то и дело поворачивал свое смелое и в то же время задумчивое лицо, с живостью наблюдая окружавшую его странную и новую жизнь. Всем своим видом он, казалось, представлял собой тип той новой, нарождающейся нации, которая имела все задатки впоследствии стать более сильной из этих двух. Коротко остриженные соломенные волосы, голубые глаза и грузное тело указывали на то, что в жилах его текло больше отцовской крови, чем материнской. Даже темная одежда с поясом без шпаги если и не ласкала глаз, то говорила о принадлежности ее владельца к той удивительной породе людей, упорнейшие битвы и блестящие победы которых подчиняли себе природу как на морях, так и на обширнейших пространствах суши.
– Что это за большое здание? – спросил он, когда всадники выехали на площадь.
– Это – Лувр, один из дворцов короля.
– И он там?
– Нет, король живет в Версале.
– Как? Подумать только, у одного человека два таких дома.
– Два? О, гораздо больше – и в Сен-Жермене, и Марли, и Фонтенбло, и Колоньи.
– Зачем же ему столько? Ведь человек может жить сразу только в одном доме.
– Да, но он зато может поехать в тот или другой, как ему вздумается.
– Это восхитительное здание. В Монреале я видел семинарию Святого Сульпиция и считал, что красивее этого дома ничего и быть не может на свете. Но что тот в сравнении с этим!
– Как, вы бывали в Монреале? Значит, вы видели крепость?
– Да, и госпиталь, и ряд деревянных домов, и большую мельницу, окруженную стеной с востока. Но вы-то разве знаете Монреаль?
– Я служил в тамошнем полку; побывал и в Квебеке. Да, друг мой, и в Париже найдутся люди, которые жили в лесах. Даю вам слово, что почти полгода я носил мокасины, кожаную куртку и меховую шапку с орлиным пером и ничего не имею против надеть их снова.
Глаза Амоса Грина засветились восторгом, когда он узнал, как много общего между ним и его спутником. Он стал осыпать капитана вопросами, пока новые друзья не переехали наконец через реку и не достигли юго-западных ворот города. Вдоль рва и стены тянулись длинные ряды солдат, занятых учением.
– Кто эти люди? – спросил Грин, с любопытством смотря на них.
– Это солдаты короля.
– А зачем их так много? Разве ожидают неприятеля?
– Нет, мы со всеми в мире.
– В мире? Так к чему же они собраны?
– Чтобы быть готовыми к войне.
Молодой человек с изумлением покачал головой.
– Да ведь они могли