Изгнанники. Артур Конан Дойл
им вылетели большие часы недельного завода и, перескакивая через четыре ступени, миновав площадку, ударились о противоположную стену, после чего превратились в кучу металлических колес и деревянных обломков. Через мгновение на площадке второго этажа показался живой клубок из четырех человек и деревянных обломков. Борьба продолжалась: люди вскрикивали, падали, снова поднимались; они так переплелись между собой, что трудно было разобрать, кто где. Было только заметно, что среднее звено в этом клубке одето в одежду из черного фламандского сукна, а остальные три – в солдатскую форму. Человек, служивший объектом нападения, был так силен и крепок, что, лишь только ему удавалось встать на ноги, он начинал таскать за собой по площадке противников, словно дикий кабан повисших на нем собак. Выбежавший вслед за клубком дерущихся офицер протянул было руку, чтобы схватить штатского, но тотчас же с бранью отдернул ее прочь, так как последний сильно схватил его крепкими белыми зубами за большой палец левой руки. Прижимая к губам раненый палец, офицер выхватил шпагу и заколол бы своего безоружного противника, если бы де Катина, бросившись вперед, не схватил его за кисть руки.
– Вы подлец, Дальбер! – крикнул он.
Внезапное появление королевского лейб-гвардейца произвело магическое действие на дерущихся. Дальбер отскочил назад, не отнимая от губ пальца, и, опустив шпагу, мрачно смотрел на прибывшего. Его длинное желтое лицо исказилось от гнева, а маленькие черные глаза горели яростью и дьявольским огнем неудовлетворенной мести. Солдаты отпустили свою жертву и, запыхавшись, выстроились в ряд, а молодой человек прислонился к стене и, счищая пыль со своей черной одежды, попеременно смотрел то на своего спасителя, то на противников.
– У нас с вами давние счеты, Дальбер! – произнес де Катина, обнажая рапиру.
– Я здесь по приказу короля, – угрюмо ответил Дальбер.
– Без сомнения. Защищайтесь, сударь.
– Говорю вам, я здесь по долгу службы.
– Прекрасно. Скрещивайте шпагу.
– Я не ссорился с вами.
– Нет? – Де Катина шагнул вперед и дал ему пощечину. – Мне кажется, у вас есть теперь повод к дуэли, – проговорил он.
– Черти! – заорал капитан. – К оружию, ребята! Эй, вы там наверху! Уберите этого молодца и схватите пленника. Именем короля.
На его зов прибежала дюжина солдат, а трое бывших на площадке снова бросились на своего недавнего противника. Тот увернулся, выхватив из рук старого купца толстую палку.
– Я с вами, сударь! – проговорил он, становясь рядом с гвардейским офицером.
– Уберите вашу челядь и бейтесь со мной, как подобает дворянину! – крикнул де Катина.
– Дворянин?! Послушайте только этого мещанина-гугенота, семья которого торгует сукном! Ха-ха-ха!
– Ах ты, трус! Я шпагой напишу на твоей роже, что ты лжец.
Де Катина кинулся вперед и нанес удар, который попал бы прямо в сердце Дальберу, не упади тяжелая сабля одного из драгун на его более тонкое оружие и не переруби клинок у самой рукоятки. С криком торжества его враг бешено ринулся