Кремль 2222. Замоскворечье. Максим Хорсун
старался не думать о самодовольном выражении, которое появится на лице Профессора, когда тому доложат, что беглый гладиатор снова в цепях и подготовлен к прилюдной расправе на Арене. Что ж, придется показать такое шоу, какое в Новоарбатовке еще никто не видел; он снова завоюет толпу, а значит – выторгует право на жизнь, ведь Профессор не станет резать курицу, несущую золотые яйца.
Сначала Красная площадь, потом – Манежная. Затем полусотня выехала на Тверскую улицу. Места были Лану знакомы по арбатской операции. Он уже гонял по этим улицам, переулкам и площадям туда и обратно. С кем только не приходилось рубиться и перестреливаться: с бандюками, с наемниками Профессора, с вездесущими нео.
Лана и Светозара держали в середине строя, как и Дениса с Мстиславом. И тем, и другим было приказано вступать в бой лишь в крайнем случае. Но все было относительно спокойно до тех пор, пока полусотня не свернула в Камергерский переулок. Авангард заметил десяток нео: мутанты улепетывали со всех ног, заслышав поступь фенакодусов. Очевидно, это была мелкая и легковооруженная шайка, возможно – разведчики, возможно – обыкновенные разбойники и мародеры. Лан успел разглядеть выражение звериного ужаса на нечеловеческих лицах. Нео бросали на бегу свои нехитрые пожитки – свернутые рулонами блохастые шкуры, какой-то малопонятный хлам, добытый в развалинах.
Одна короткая команда, и скакуны дружинников припустили галопом. Копья опустились, мечи с шелестом покинули ножны, послышались щелчки сработавших арбалетов. Фенакодусы плотоядно заурчали и оскалили внушающие трепет загнутые клыки: свежие мозги нео были для скакунов самым желанным лакомством.
Когда дружинники нагнали убегающих, почти в каждом нео уже торчало по нескольку стрел. Полусотня накрыла мутантов, точно набегающая волна или лавина, и тогда для нео все закончилось в считаные секунды. Дружинникам, следовавшим в середине строя и в арьергарде, работы уже не нашлось. Под фенакодусом Лана промелькнуло кровавое месиво: это было все, что осталось от застигнутых врасплох нелюдей. Их исковерканные, выеденные черепа катались по разбитой дороге, словно пустые чаши.
На Кузнецкий Мост они въехали уже рысью и довольно долго следовали просто вперед, лавируя между заросшими лебедой по крыши остовами автомобилей и бронетехники. Время от времени путь преграждали завалы, но фенакодусы с цепкими когтистыми лапами, казалось, были способны взобраться даже на отвесную стену, не говоря о том, чтобы перемахнуть через груду битого кирпича.
С Денисом и Мстиславом расстались у какого-то безымянного проулка. Лан услышал, как сотник сказал на прощание: «Удачи вам, мужики!», и внезапно оказалось, что на двух фенакодусах больше нет седоков. Друзья ушли делать свое дело.
Полусотня же доскакала до ближайшего поворота и свернула в сторону Кремля. Лан и Светозар переглянулись: скоро и им предстояло покинуть строй. Где-то за Моховой должны были «случайно» попасться на глаза несколько бродяг из клана Кривые