Конституционная законность в реализации принципа разделения властей на примере Российской Федерации. 2-е издание. Учебное пособие. Коллектив авторов
власти, деятельность которой имеет две стороны – формальную и материальную: при формальном подходе под властью понимаются органы, при материальном – функции. Вопрос состоит в том, делает вывод исследователь, чтобы при рассмотрении деятельности государства различать власть как совокупность органов и власть как систему функций, тонко и точно чувствовать диалектику взаимоотношений функциональной и организационной ее сторон41.
В учении Дж. Локка, по Котляревскому, государство понимается по преимуществу функционально: государственная власть, возникнув путем общественного договора, имеет строго очерченные функции – поддержание безопасности и охрана собственности42.
Этими историческими примерами исследователь хочет обосновать как минимум три основных тезиса: 1) функции логически и исторически предшествуют органам; 2) между органами и функциями государства нет полного соответствия; 3) всякая классификация властей государства условна и относительна. С точки зрения современной социологии, разъясняет свою позицию Котляревский, функция отражает потребности общества, удовлетворить которые и призван создаваемый орган. Логически и исторически орган создается под функцию43. Сами функции в разные эпохи у разных государств различны.
Думается, что М. Н. Марченко справедливо отмечает: начало материализации теории разделения властей есть определенная стадия развития государства и общества, когда идет усиленный поиск путей и средств создания надежных гарантий прав и свобод подданных им граждан44.
К. Хессе признает, что указанный принцип «нигде не осуществляется в чистом виде». «Может даже возникнуть мысль, – пишет он, – что конституционная норма, нарушающая принцип разделения властей, не должна рассматриваться как незаконная»45.
Еще С. А. Котляревский писал: «Формальная характеристика разделения властей остается, так сказать, на поверхности, в области условного, и если за ней не стоит характеристики материальной, приводит к несомненному circulus vitiosus… Поэтому, как бы по практическим мотивам ни было соблазнительно свести вопрос о разделении властей к различию органов – различию, например, представительства, правительства и суда, – невозможно перешагнуть через идею государственной функции, хотя, обращаясь к последним, мы и вступаем в область гораздо менее определенно очерченную и гораздо более спорную. И это тем более, что в распределении функций между главными государственными органами происходят на наших глазах важные перемены»46.
Реальная компетенция законодательных, исполнительных и судебных органов, представленная в конституциях, значительно шире той номинальной, которую предполагает схема триады разделения властей. В функциональном отношении государственные органы не столько разделены, сколько, напротив, соединены множеством связей, что не дает возможности провести четкую границу между ними. Власть, утверждает Котляревский, в своем источнике