Гугеноты. Владимир Москалев
факты, убеждая меня в обратном.
Ее беспокойство перешло в уверенность. Значит, опасность угрожает ее сыновьям теперь уже с другой стороны. В таком случае положение не так безнадежно. Принц Наваррский совсем юн, ему только девять лет, а у нее в запасе еще трое сыновей. К тому же протестанты не в состоянии самостоятельно оттеснить Гизов, поэтому их и надлежит усилить, дабы создать мощный противовес Лотарингскому семейству. Однако надо быть начеку: пробовали же гугеноты похитить короля в Амбуазе. Не собирались ли они посадить на трон Антуана Бурбонского или его брата Людовика Конде?
– Кардинал? – переспросила Жанна. – Значит, вот кто плетет сети, пытаясь убедить вас, что Гизы такие же принцы крови, как и Бурбоны! И он же вынудил моего мужа переменить веру, пообещав ему за это испанские Пиренеи.
– Он, мадам, – подтвердила Екатерина.
– Но с вашего ведома, разумеется.
Королева-мать пожала плечами.
– Зачем же вы позволили ему это? Ведь вам, насколько я понимаю, надлежит ослабить фракцию Гизов, а вы ее усилили.
Екатерина изобразила на лице недоумение:
– Поверьте, это все кардинал! Он даже не посоветовался со мной, предпринимая столь дерзкий шаг. Ведь я знаю, каким ударом оказалось бы это для вас. Но есть еще одна причина.
– Вот как? Что же это? По-видимому, это касается меня?
– Нет, что вы, – поспешила успокоить собеседницу Екатерина, – это касается вашего мужа. Как вы помните, речь шла о Наварре, принадлежащей Испании. И о том, что Карл Лотарингский пообещал эту территорию вашему супругу.
– Нашему дому королей Наваррских, хотите вы сказать, – поправила Жанна, проявляя живой интерес.
«Я не ошиблась, – подумала Екатерина, – она действительно приехала требовать от меня Наварру».
– Совершенно верно, – подтвердила она, – но видите ли в чем дело, милочка…
Глаза Жанны внезапно широко раскрылись, она порывисто вскочила, кровь бросилась ей в лицо. С кем говорит эта торговка?! Она забыла, что перед ней не фрейлина!
– Вы не смеете так разговаривать со мной! Я вам не служанка! Я – королева Наваррская! Ваш покойный муж приходился мне двоюродным братом, а вы обращаетесь ко мне, как к уличной девке, вы, в которой нет ни капли королевской крови и которая только волею случая правит французским государством!
Лучше бы она не произносила последних слов. Екатерина, несмотря на то, что всегда умела владеть собой, мгновенно побледнела. Вены на шее вздулись, левая бровь задергалась в нервном тике, а глаза будто остекленели, уставившись на собеседницу. Человек злопамятный, она не помнила, чтобы когда-нибудь с ней так смели говорить.
В этот миг Жанна поняла, что совершила большую ошибку. Осознала свою оплошность и королева-мать. Сама того не желая, она спровоцировала Жанну на обострение их отношений. Казалось бы, им обеим надлежит держаться одна другой и жить в мире, а вместо этого… Жанна вспылила, к тому же не сумела вовремя остановиться, а несдержанность порою бывает причиной многих бед. Так было и на этот