Куранты про комедианта и колдунью. Валерий Маргулис
Бобрищевым, не придавая значения, что вы ещё и Пушкин…
Воевода – Э-э-э, други мои… Наша фамилия и без будущего поэта для России зело знаменита. Бояре и Пушкины, и Бобрищивы ещё в рядах Александра Невского Русь в колыбели пестовали! Это пока я добренький, меня можно сокращать, а как разойдусь – извольте величать по всей форме!
Скоморохи – Не будем искушать судьбу. Успехов вам, господа хорошие. (Уходят.)
Игнатов – Окна, ваше высокоблагородие, что, совсем не открываются?
Воевода – Мухи, ваше высокоблагородие, злы…
Игнатов – Мухи злы на людей, люди злы на мух. Кто, скажите мне, добр сегодня?
Воевода – Полагаю, и вас к нам не от доброты послали…
Игнатов – Почему же вы думаете, что это злонамеренный вояж? Не к вам одним, и в других провинциях, губерниях, уездах назначены сейчас ревизии по винному и соляному откупам.
Воевода – Да больно уж зачастили к нам. Аль близко живём, аль денег мало даём?
Игнатов – Денег, денег мало даёте, ваше высокоблагородие.
Воевода – Вы что там, в сенате, думаете: подняли цену на водку, соль – мужик денежки вам так и будет спешить выложить за них?
Игнатов – А как же?! Соль да вино – государева монополия.
Воевода – Ан государыня-то далеко, а тайный шинкарь – вот он, рядышком…
Игнатов – За нелегальную продажу водки или соли – на каторгу!
Воевода – Одного на каторгу, другого в рекруты, третьего батогами… А сосед себе думает: авось меня-то пронесёт… Дай-ка я всю-то водочку разом не сдам государыне-матушке по рублю за ведро, а лучше в зиму своим мужикам по трёшке, скажем, сбуду. И мне прибыль, и соседу-мужику ладно. Всё дешевле государевых-то цен… Кого ж прикажете батогами аль на каторгу – пьющего аль продающего?
Игнатов – (Даёт распоряжение.) Одного и другого!
Воевода – Не знаю, где оно как, а мне так, почитай, всех мужиков пороть пришлось бы – считай, каждый пьёт, а лишнего платить, кто будет спешить?.. Главное, было-то – чего проще – подушно брать подать с каждого мужика. Души-то, они все вот тебе налицо. В подвале, в тайне её держать не резон. Так нате вам – с подушного подать срезают, а на соль да вино – набавляют. И давай тянуть с нас денежку… Ан сколько ты денег не вытянешь с мужика – всё тебе говорят, мол, мало… А вот, как значит, сенатский посол приехал, да как глянет в наши «доходы-расходы», так сразу денежки и найдутся! Что ж меня было сажать на воеводство, ежели я такой пентюх? Может, кому это место любо – милости прошу, у меня и своего хозяйства… во! Дел невпроворот! (Разошёлся, даже расстегнул воротник.)
Игнатов – Вы, сударь, не по адресу своё дурное настроение адресуете… Я ведь могу…
Воевода – Всё вы можете у себя там, в Сенате, а у нас так откажитесь от вашей ревизии.
Игнатов – (Расстёгивая воротник.) Это что, угроза?!
Воевода – Упаси Бог, ваше высокоблагородие. «Угроза?» Только стоит ли время тратить?
Игнатов – В каком это смысле?
Воевода – Ну, покажут