Дороги изнанки. Хроники затомиса. Александр Беляев
одного класса в другую школу перевели и оградили от твоих приятелей по прежней школе. Так вот, о том, что я к этому вопросу не вернусь после ее смерти, я не обещал. К тому же ты сама недавно этого вопроса коснулась, сказала, что свою память частично утратила и все время пытаешься что-то там вспомнить, но не можешь. Девять дней я тебя не трогал, не до того было, но сегодня, по-моему, пора, и это в твоих же интересах. Да и что значит запрет врачей? Когда это было! Ты, слава Богу уже не ребенок, сколько лет прошло, и ничего с твоей психикой не случится, наоборот, мне кажется, если бы мы того что знали от тебя не утаивали, ты бы уже все вспомнила, и не только вспомнила.
Речь идет о том, что с тобой произошло по меньшей мере за год до того, как ты в психушке оказалась, а возможно и раньше гораздо. Я, к сожалению, сам не так много об этой истории знаю, только о том, чему сам был свидетелем. О главных событиях мама мне не рассказывала, знала, что у меня язык без костей, и я тебе обо всем проболтаюсь.
– А что это ты вдруг эту тему поднял? – глянула на него Аня подозрительно. Она хорошо знала своего брата и понимала, что он никогда не затронул бы эту, запретную в их семье тему, если бы не имел какого-то корыстного интереса. – Кстати, мама как раз незадолго до смерти буквально в двух словах рассказала, что меня в восемь лет взяли в какую-то секретную лабораторию по изучению парапсихологических феноменов, и взяли, якобы, потому. Что я в детстве была экстрасенсом. Очевидно там надо мной провели какой-то опасный эксперимент, после чего и произошла вся эта история с психушкой и потерей памяти. Как ты знаешь, по крайней мере после психушки, никаких паранормальных способностей у меня не было и нет, если, конечно, не брать в расчет тот факт, что все эти годы я жила с ощущением, что параллельно с этой моей жизнью разворачивается какая-то иная.
– Вот-вот, – заинтересовался брат, а нельзя ли поподробней?
– Да ничего подробнее не могу сказать, это просто ощущение, я ничего конкретного не видела и не чувствовала, только вспышки отдельные, и после этого все стирается, помнишь, что видела нечто, а что – не помнишь. Так иногда поутру бывает, когда снится какой-нибудь сон причудливый. Какое-то мгновение после пробуждения его чувствуешь, а потом он начинает куда-то уходить, и остается только ощущение, что что-то необычное видела, и чем сильнее пытаешься вспомнить, тем сильнее забываешь. Так же и здесь, только наяву. Но я знаю, что в этой параллельной жизни что-то чудесное, необычное происходит, совсем иное, чем в нашей скучной серенькой обыденности, и такая тоска охватывает!
– Вот-вот, – кивнул брат, – опять тоска, у тебя – вся жизнь тоска! Мне кажется, пора что-то делать, чтобы с этой тоской справится, но я с тобой об этом позже поговорю. Значит, мама тебе все же что-то рассказала, в том числе и о твоих способностях, которые у тебя были до тех пор, пока не случилась эта история с лабораторией!