Дороги изнанки. Хроники затомиса. Александр Беляев
было даже не видение, а так, внутреннее ощущение, встроившееся во внешний пейзаж, к тому же неуместное на десятый день после смерти горячо любимой мамы. Впрочем ничего сверхъестественного в нем не было, возможно это непривычное ощущение возникло после люминала и долгого сидения дома. Аня подумала, что ее состояние каким-то образом связано с ноябрем, и середина ноября вполне соответствует ее настроению, ей нравится этот гулкий серый день, сквозящий хрустом и упругостью, и что, напротив, нежный майский ветерок, доносящий ароматы сирени или ландыша был бы сегодня совершенно неуместен, и именно тогда она бы прогуливалась с чувством ненужности и неуместности в этом мире, не говоря уже о том, чтобы очутиться в сей момент на черноморском побережье среди благоухания магнолий, миртов и левкой среди тысяч полураздетых загорелых отдыхающих – это, наверное, сейчас было бы поистине ужасно! Но вот как раз ноябрьская предзимняя сквозящая праздничность, скорее идущая изнутри, чем снаружи, очень хорошо вписывалась в ее душевное состояние. Сердце Ани забилось сильнее от предчувствия грядущих перемен, возможно даже какого-то чуда, а затем сами собой стали рождаться строки, словно чей-то беззвучный голос – скорее мужской, чем ее собственный, произносил стихотворение-комментарий тому состоянию, во власти которого она очутилась, выйдя на улицу. Впрочем, этот стихотворный комментарий не во всем соответствовал окружающему ее городскому пейзажу:
С утра прозрачные флажки
Предзимья в воздухе полощут.
Берез прозрачные стяжки
На черно-белом платье рощи.
На голых ветках стынет свет,
Хрустит земля при каждом шаге,
И клена четкий силуэт
Застыл гравюрой на бумаге.
Сухой, морозный, гулкий день…
Так отчего в порывах ветра
То бубенцов шальная звень,
То медь военного оркестра?
И почему в тот краткий час,
Когда засветятся верхушки
Жар детской радости в плечах
От только купленной игрушки.
Я как голодный весельчак,
Что угодил на званный ужин,
Но день скукожился, зачах,
И тьме кромешной Флаг не нужен.
Пока ж воздушные шары
Необходимы в этом мире,
О, Навна, все мои дары
Не повредят твоей порфире!
Беззвучный голос стих. Стихотворение, произнесенное внутри ее сознания без перерыва и без заминки закончилось, и Аня поняла, что уже не сможет его воспроизвести, словно этот внутренний монолог был и не ее вовсе.
«Может, – подумала Аня, – это частица-воспоминание из моего прошлого до событий в лаборатории, как раз той самой жизни, о которой я стараюсь, но ничего не могу вспомнить? Но я ведь, кажется, никогда стихов не писала, неужели это из того забытого