Иудейка. Алекс Чин
указывающие именно на эти страны!
– Тогда и Австрию не стоит сбрасывать со счетов, – вздохнул, присоединяясь к обсуждению, Забелин. – Сегодня Германия сильна как никогда. Попробовав на Польше свою мощь, немцы считают себя непобедимыми. Следовательно, им больше никто не указ, к сожалению, и наша страна тоже. Ну а австрийцев немцы считают родственной нацией.
– Немцы желают захватить всю Европу, – когда все замолчали, заговорил Рихтер. – Оккупация Польши для них своего рода генеральная репетиция. И если им удастся подмять под себя Европу, тогда они повернут свои полчища на Восток!
– Ты это… Не произноси больше таких слов вслух, – обеспокоенно глянув на дверь, тихо сказал Каторжников. – Так недолго и…
– А чего я сказал такого? – пожал плечами Рихтер. – Говорю, что думаю. Я же не на площади во всеуслышанье высказываю своё мнение, а здесь, в тиши кабинета своего начальника. Надо не одёргивать меня, а прислушиваться. Если я не прав, то убедите меня в обратном, товарищи?
– Да нет, ты как раз прав, очень прав, – поддержал его Андрон Сергеевич. – Оккупацией Польши немцы не ограничатся. Напротив, их аппетиты существенно возрастут. Сами знаете, что бывает, если зверь попробует вкус крови? Все понимают опасность фашизма – и мы здесь, и все вокруг, и в Москве в том числе. Но товарищ Сталин верит в незыблемость пакта о ненападении, подписанного с Германией, и тут ничего не поделаешь.
– Так что же нам делать, товарищ старший майор? – воскликнул лейтенант Внуков.
– А нам надо работать, хорошо работать, товарищи, – подчеркнул Андрон Сергеевич. – Мы должны держать на контроле всё, что происходит в Польше, и не только. Мы обязаны знать о немцах и их планах если не всё, то как можно больше! Никак нельзя сидеть сложа руки, пуская события на самотёк.
– В Польше растёт сопротивление оккупантам, – сказал майор Каторжников. – Создаются подпольные организации, партизанские отряды, но все они пока ещё сами по себе, без централизованного управления.
– Следует заметить, что фашисты тоже не дремлют. Они успешно борются с подпольем и партизанами. Благо ими уже наработан опыт в этом деле, – вздохнул Рихтер.
– Вот этот вопрос, к которому мы подошли в результате плодотворной беседы, я как раз и собирался с вами обсудить на сегодняшнем совещании, – сказал Забелин, усаживаясь за стол.
Офицеры переглянулись.
– Вы что, хотите предложить нам защищать польское сопротивление от фашистского гестапо? – спросил Внуков.
– Нет, я хочу другого, – хмуро посмотрел на него Андрон Сергеевич. – Из Москвы поступила секретная директива, в которой расписано направление нашей деятельности, товарищи. Мы должны устанавливать тесные связи с польским подпольем, помогать им самоорганизоваться и помогать товарищам в их нелёгкой борьбе с захватчиками. Они в свою очередь должны делиться с нами всякого рода разведывательной информацией. Мы будем делать то, что должны! Мы не лётчики, не танкисты и не кавалеристы,