Живые души. Роман-фантасмагория. Алена Даль
из никеля, почти чистого. По стоимости конечно не золото… но гарантирую вам, Нина, что вы будете единственной обладательницей подобной вещицы. Она уникальна. Так же как и вы.
Нина услышала стук собственного сердца.
– Но советую надевать её только для фотосессии, – сказал Антон, стаскивая с руки Нины браслет и укладывая его обратно в коробочку. – Никель – довольно вредный металл, хотя, безусловно, очень красивый. Он может быть аллергичен для нежной кожи, – Антон задержал руку на Нинином запястье. Он вручил юбилярше заключённый в коробочку браслет и взял с подноса подоспевшего официанта пару бокалов шампанского, один из которых протянул Бобровой.
– За вас и ваш успех!
К тосту присоединились другие гости, шумно чокнулись бокалами и праздник загремел с новой силой. Очнувшись, Нина потащила Рубина за руку в самую гущу танцующих. Пётр Беляк замолк, но лишь на мгновение – вскоре зал окатило рвущими аккордами блюза. Гости разбились по парам и замерли друг подле друга. Те, кому пары не досталось, ничуть не расстроились, а вернулись за столы, куда уж принесли новую смену блюд и напитков. А потом был стриптиз, устроенный Акопяном в качестве второй части сюрприза для Нины. И новые тосты, и комплименты – один изящнее другого. Вывезли именинный торт и сообща разъели по страницам сладкую ванильную «Штучку». А Кривоносова, вырвавшись на сцену, как на баррикады, уже подпевала Беляку. И теперь уже она по-хозяйски держала его за талию, приникая лоснящейся щекой к молодому подбородку. И был праздник! И была полночь. И всем было весело.
И стояла, возвышаясь над всеобщим весельем, тень старухи с развивающимися седыми космами. И была эта тень великой настолько, что не замечалась вблизи. И стояла возле великой тени задумчивая зеленоглазая Лариса. А по другую сторону тени беспокойно хлопал крылами огромный чёрный ворон с человечьими глазами. И взирали с балкона на веселье двое: один – закутанный в тёмный плащ смуглый красавец со смоляными кудрями, другой – бесплотный отрок в светлых одеждах, печально закрывающий прозрачными веками голубые всевидящие свои глаза.
И таял лед в ведёрках с шампанским, и бились на счастье бокалы. И жарились стейки, и плавились взгляды, и бряцали доспехи. И вершились великие дела. И плакала Алина Дёгтева, запершись в женском туалете. И уезжало такси, и увозило Антона с Ниной под заоблачные своды пентхауса. И возносила их ночь над залитым огнём Верхнедонском. И так далёк был тот первый рассветный луч, что умоет утром город, и утешит скорбящих, и осушит слёзы плачущих, и защитит обиженных…
Глава 11. Синдром Орешкина
В субботу арестовали атамана Черпака. Перцев узнал об этом, как и все верхнедончане, из новостной ленты информагентства «Край». Весть мгновенно разнеслась по городу. Черпаку было предъявлено обвинение в вымогательстве денег у компании «Траст-Никель»