Пора Домой. Лев Енец
сыновей мелких лордов из Лиора, Грейстоуна и других городов. «Вот шуму-то навел. Весело будет», – думал Питер, мельком поглядывая на него, сидящего напротив в карете. Мать позаботилась о том, чтобы у них была самая роскошная и расфуфыренная карета во всем королевстве, она была настолько огромной, что все ехали вместе. Вопреки бурным протестам близнецов, их мать выкинула на это посеребренное страшилище последние сбережения, лишь бы выглядеть, как она выразилась, «презентабельно». Джон, справа от него Дункан, слева Гвиневра, напротив – Питер и Деметра. За ними еще карета, набитая подарками по поводу похорон и коронации. На всякий случай, в той же карете громыхали и подарки, посвященные заключению соглашения по браку.
Ехали, в основном, молча, и мимо путей, которые прокладывали для сообщения между Грейстоуном и Лиором. Первые поезда должны пойти лишь через пару лет, но подготовка шла быстро, даже чересчур. Охотясь за заработком, в работники набивались все подряд, имея даже самое скудное представление о таком деле, и нередки были случаи, когда раз за разом приходилось все переделывать. Другие города не учитывались, ведь что такое город без лорда? Большинство были перебиты Аделой Ариан во время ее восстания, и половина их жилищ-замков отвелась под Дома Красоты, Музеи, где художники выставляли свои лучшие произведения, а вторая половина под загородные резиденции королевской семьи. Они всегда пустовали, ведь никто из золотого дворца и носу не показывал. Сам Лиор разрастался, потихоньку становясь отдельной и почти независимой страной – прямо как Экхай, что раньше был небольшим скоплением палаточных городков беженцев.
Мать, после долгого молчания, подчеркнуто безразлично поинтересовалась:
– Никто не замечает во мне ничего нового?
Дункан нарочито устало вздохнул, Джон иронично оглянулся на жену. Она нацепила на руки все браслеты и кольца, что у нее были, возвела на голове какую-то идиотскую высокую прическу, веки в чем-то темно-синем. Сидела, очень довольная собой. «Если немного повернет голову, держу пари, я увижу дырочку у нее в голове». Деметра с Питером саркастически переглянулись и уставились обратно в окна. Гвиневра, по своему частому обыкновению, фыркнула и молчала всю остальную дорогу.
Дункан вымахал огромным. Последний раз, когда Питер его видел, тому было около семнадцати – ничем не примечательный, чуть прыщавый и глупый, глупый, глупый. Питеру тогда было… Сколько? Лет тринадцать, кажется. Он даже попытался поладить со сводным братом – показал ему свои первые наработки, ища ответного восхищения и одобрения хоть от кого-нибудь. Мелкие заметки, кривые чертежи, но не будь их, не было бы и сейчас ничего. Дункан что-то буркнул под нос, сдержанно улыбнулся и ничего не понял. В тот же вечер мать устроила весьма ожидаемую истерику, и Дункан ушел, чтобы быть проведываемым отцом время от времени в той деревеньке, откуда была родом его мать. Сейчас он выглядел чуть располневшим, но это была полнота от избытка мышц, заплывших жиром. Крупный парень, такие не покидают родное место, сводят с ума крестьянских девушек и делают карьеру дровосека. Такого сына всегда