Котел. Василий Варга
пустой человек, объехал все страны, будучи министром иностранных дел великой Украины. Везде получалось, кроме москалей: за газ они с нас три шкуры драли и хотели поработить. А как поработить, вы спросите? А очень просто: не дать нам войти в царство Евросоюза, мол, на нас, москалей, работайте. Вот вам, москали – дулю! Слава Украине!
– Уря-а-а-а- а!
– Слава Украине! Бандере слава!
Когда Яйценюх выдохся, подошел Клочка и двинул его плечом. Яйценюх зашатался, но успел произнести: Слдава Украине!
– Я, моя, – начал Клочка свою сумбурную речь, – то есть, я хочу сказать, что Германия, гражданином которой я состою, поворачивается лицом к Украине в то время, когда мы поворачиваемя задницей к России. Так вот Ермания выделит нам материальную помошь, пусть не беспокоятся ваши матери, жены и дети, которых вы оставили в Галичине, шоб воевать на ринге. С ими будет все в порядке, я даю слово чемпиона мира по боксу и заверяю вас: так и будет, ибо так должно быть. Если Клочка сказал, то сбывается. Ауфидерзейн!
Потом пробовал выступать Трупчинов, баптист:
– Аллилуйя, аллилуйя, благослови господи убиение неверных, – пел Трупчинов, а потом, спохватившись, переходил на кажущуюся ему нормальную речь.
Кто-то из революционеров закидал его яйцами.
На сцене снова появился Яйценюх. Оценив ситуацию, он снова влез на трибуну, высморкался, высоко поднял голову, а потом запричитал:
– Защитники мои дорогие, я снова внес большой вклад в дело развития революции. Только что, три минуты тому назад. И прибежал вам доложить. Меня приглашает сам президент Украины. Сам президент, которого мы с вами собираемся свергнуть. Если он пойдет на уступки, если распустит армию, если он уволит всех енералов, чтоб мы могли свободно прибрать его резиденцию-потенцию, если он разоружится, то я, от вашего имени скажу: да мы согласны и при этом пожму ему, гадюке, руку. А вы, узнав об этом из моих уст, закричите ура. Это ура раздастся и в Кремле, там, где сидит наш враг Пупутин. А пока я пошел с вашего разрешения, надо готовиться, причесаться, прилизаться, чтоб не было стыдно за всю неньку Украину. Бывайте, сыны отечества, гут бай.
Едва Яйценюх смылся, как на сцену вошел огромных размеров католический патриарх Любомир Говнозар.
– Эй ты, Говно! Ты уже был недавно. Денег мы тебе больше не дадим, чапай отселева.
– Покарай Господи врагов своих и наших, аминь! Дети мои, сыны неньки Украины, воюющие с москалями за свои земли! Господь бог благословляет вас. Душа каждого бойца под защитой господа. Мы с ними бусурманами уже давно воюем. Прямо-таки со средних веков. Я еще был маленький, когда эта война началась. Мы всегда выигрывали, вся Галичина была под нашим протекторатом. Потом нас москали задушили, и только теперь мы поднялись с колен. Надо бить гадов в их логове, вплоть до самого московского патриарха. Да поможет нам Бог! Есть ли у вас, сыны мои, проблемы, вопросы?
Тут подскочил Яйценюх.
– Благословите меня на царство. Я вам особняк в Крыму подарю. Владыко всея Украины, благословите,