Ненавидеть нельзя любить. Ольга Петрова
замерла, увидев картинку, словно со стороны. Румяный темноглазый мальчик улыбается во весь рот, счастливый от встречи с большой собакой, а рядом стоит пожилая женщина и с ужасом узнает в его лице черты своего сына.
– Кирюша, пойдем домой, дедушка уже проснулся. До свидания, Марина Ивановна, приятно было увидеться.
Она схватила мальчика за руку и потащила к своему подъезду.
– Но, мама, ведь ты сама целовалась с этой собакой, а мне не разрешаешь даже погладить! – возмутился Кирилл.
– Оля, как же так? Он ведь вылитый маленький Валерка! – пришла в себя Немировская.
– О чем вы, Марина Ивановна? Кирюша похож на своего отца, – возразила Ольга, быстро захлопнула тяжелую дверь подъезда и с трудом перевела дыхание. Соседка осталась посреди двора. Похоже, она была на грани обморока.
Тем же вечером Ольга вместе с сыном покинули Армейск, так и не получив прощение отца.
Отгоняя воспоминания, Ольга тряхнула головой. Она почувствовала, что на смену растерянности приходит злость, очень давно загнанная в глубь сознания.
– Валерий Кириллович, я приехала по заданию редакции газеты. Мне бы хотелось начать работать…
– Ну что ж, – взгляд Немировского стал жестким, – давайте работать, Ольга Александровна Русанова. Насколько я помню, вы свою фамилию при заключении брака не меняли.
Ольга промолчала.
Следующий час они действительно плодотворно работали, избегая смотреть друг другу в лицо.
Записав все, что ее интересовало, сбросив на дискету полученный материал, Ольга с облегчением вздохнула: удастся уехать сегодня. «Скорей бы сбежать отсюда! – думала она. – Как можно скорее…»
– Я думаю, что наше сотрудничество можно считать удачным, – донесся до нее до боли знакомый голос. – Может быть, вы хотели бы сделать какие-нибудь фотографии?
– Да, конечно, – очнулась она. – Я кое-что сбросила себе из ваших архивов, но неплохо было бы снять на плацу курсантов. Хотя бы издали…
– Не проблема. Вас проводят. – Он старался говорить официально.
Ольга посмотрела на его руки. Когда-то, очень давно, эти руки расплетали ее длинную косу, ласкали шею и плечи, а она, замирая от удовольствия, шептала ему на ухо: «У тебя такие нежные красивые руки. Тебе бы хирургом быть…» Он фыркал, сдерживая смех, смотрел на свои ссадины и мозоли и шептал ей в ответ: «Ты у меня фантазерка…» Это было в какой-то другой жизни. В прошлом. Сейчас его длинные пальцы нервно мяли сигарету, и только это движение выдавало его волнение.
«Интересно, давно он курит? – подумала Ольга и тут же рассердилась на себя: – Какое мне дело? Этот человек ушел из моей жизни десять лет назад. Навсегда».
Она резко встала, с шумом отодвинув стул.
– Спасибо за помощь, Валерий Кириллович. До свидания. – И, стараясь держать ровно спину, направилась к выходу.
В тот момент, когда она открывала тяжелую дверь, ее настиг вопрос:
– Зачем ты постриглась, Русик?
Ладонь,