Проводник. Андрей Расторгуев
оглядев пленника, она удовлетворённо хмыкнула:
– Совсем другое дело. Выглядишь, как местный зажиточный крестьянин. Осталось бороду сбрить.
– Разве у вас её не носят?
– В городе это признак дурного тона и нищеты. Рискуешь быть заколотым посреди улицы. А вот простолюдины наверняка решат, что перед ними одержимый, и забьют до смерти. Если не хочешь прослыть нечистым, то брейся.
С этими словами она бросила под ноги широкий нож с коротким лезвием.
А чего он, собственно, хотел? Фирменных «Джилетов» здесь нет. Используй то, что под рукою.
– Мне бы воду, – проговорил без особой надежды. – И мыло хоть какое…
Не успел закончить, как в сарае появился солдат. Поставил перед Николаем пустой казан и кувшин с горячей водой, из которого валил пар. На солому рядом с казаном легло свёрнутое полотенце, а сверху коричневый кубик самого настоящего мыла. Фантастика!
– Может, у вас и зеркало найдётся? – осмелел Коля.
Его тут же одёрнули:
– Не наглей. Хватит и этого.
Айдесима вышла вслед за солдатом. Прямая, решительная…
Так-так. Верят ему всё же не до конца. Осторожничают. Что ж, это как раз понятно. Попадись ему на Земле такая вот странная особа с россказнями о том, что попала сюда из другого мира, поверил бы? Чёрта с два! Нож бы точно не дал. Или она не боится обычной стали? Чем зеркало-то страшнее? Может, здесь это магический артефакт?
Он как раз брился, когда подумал об этом. Рука с ножом так и замерла, перестав скрести щеку. Спустя мгновение, снова поползла вниз, медленно срезая остатки мыльной щетины. Что-то не очень хотелось проверять свою догадку. По крайней мере, прямо сейчас.
Через полчаса молчаливый солдат повёл Николая в избу – простой бревенчатый сруб с маленькими оконцами да скрипучей, рассохшейся дверью. Разглядеть крестьянский дом во всех подробностях не удалось, поскольку на улице быстро темнело. Чуть позже, наверно, и побриться бы не смог. Разве только наощупь.
Миновав узкие сени, попал в кухню, если судить по громоздкой печи у стены и заваленному посудой столу. За ним, у самого края, на грубо сколоченном табурете сидела Айдесима, глядя на завораживающую пляску огня в открытом очаге.
Посмотрев на вошедших, она кивком отправила солдата за дверь.
– Садись, – показала на второй табурет, задвинутый под стол.
Николай положил перед ней свёрнутый плащ.
– Спасибо, – поблагодарил сразу за всё и уселся, сложив руки перед собой.
– Оставь себе, – отмахнулась женщина. – Одежду я всегда беру с запасом. Охота – дело довольно грязное.
– Охота?
– А чем ещё, по-твоему, заниматься Айдесиме в этой глуши?
Нет, она что, издевается? Откуда ему-то знать чем вообще промышляют всякие там Айдесимы. Извините, должностную инструкцию не читал. Может, они здесь живут.
– Не знаю, – признался честно. – Наверное, много чем. Вообще-то я здесь только первый