Шаги в темноте. Убийство Адама Пенхаллоу (сборник). Джорджетт Хейер
Уилкса вопросом:
– Послушайте, этот художник донимал мистера Малкольма болтовней о привидении. Он что, опять напился?
Тот, покачав головой, прошел внутрь гостиной.
– Боюсь, что так, сэр. Последние три дня с ним что-то происходит. Сначала все про Монаха говорил, потом о глазах, следящих за ним в темноте, а вчера и вообще плел про какие-то козни и переселение душ, у меня прямо мороз по коже прошел. Сдается мне, он малость свихнулся.
– Ну и дела! Надо бы его приструнить, – пробасил полковник Экерли. – Никогда не знаешь, чего ждать от наркоманов. Он становится опасным для окружающих.
– Да, сэр, и я так думаю, – поддержал Уилкс. – Иногда у него появляется нехороший блеск в глазах.
– Держите от него подальше свои кухонные ножи, – засмеялся полковник.
Питер посмотрел в окно.
– А вот и наш друг Фрип, – объявил он. – Выглядит утомленным.
Чарльз обернулся к окну, но Фрип уже прошел.
– Еще бы. В нашем монастыре много комнат.
– Фрип? Знакомое имя, – насторожился полковник. – Это тот человек с пылесосом?
– Он, – кивнул Чарльз. – Сегодня он демонстрировал его у нас дома. Вернее, по всему дому.
– Эти коммивояжеры просто чума какая-то! – возмутился полковник. – Он и ко мне заявился позавчера, но мой камердинер спустил его с лестницы.
– Я ему говорил, что в здешних местах у него дело не пойдет, – сказал Уилкс. – Почему он тут обосновался? Не слишком удачный выбор, но ему виднее. Так вы не будете пить чай, джентльмены?
– Нам пора идти, – ответил Питер, поднимаясь. – Когда вы пожалуете к нам на партию в бридж, полковник? Может, пойдем сейчас – выпьем чаю и поиграем?
Полковник не возражал, и вскоре они появились в монастыре, где застали Селию в состоянии исступленного восторга по поводу небывалой чистоты в доме, жаждущую немедленно заказать чудо-пылесос.
Глава 8
На следующий день Питер в компании полковника Экерли отправился на площадку для гольфа, которая находилась в дальнем конце деревни. Маргарет поехала на машине в Лондон к своему дантисту, так что Чарльз был вынужден идти к Дювалю пешком.
Он легко нашел его дом, но даже после едких замечаний местных жителей не был готов увидеть столь убогую картину. Везде царило унылое запустение – сад зарос щавелем и крапивой, окна давно не мыли, белая штукатурка местами отвалилась от стены, обнажив грязную кирпичную кладку. Петли были сломаны, и ворота стояли открытыми. Чарльз прошел по тропинке к входу и постучал по облупленной двери тростью. Через несколько мгновений послышались шаги, потом звук отодвигаемого засова, и перед ним предстал Дюваль.
Было очевидно, что к приходу Чарльза он попытался привести в порядок не только гостиную, но и собственную персону. Дюваль был в чистой рубашке и пиджаке с тщательно затертыми пятнами. К тому же он был трезв, хотя его нервозность и дрожащие руки выдавали в нем наркомана.
Дюваль принял Чарльза с льющейся через край любезностью и стал настаивать на совместном чаепитии перед началом переговоров. Чайник, по его