Легенды о Шагающем камне. Курс выживания для наблюдателя. Сен Сейно Весто
получают все большее хождение сомнения и слухи относительно некоторых, ранее традиционно расценивавшихся как изречения мыслителей прошлого, высказываний с тем подозрением, а не могло ли и их авторство так или иначе иметь отношения к президенту пн. Президент коротко отрицает свою причастность, ему никто не верит. Вручение цветов президенту;
– с гармоничным и естественным наложением политических событий на ожидаемый экономический подъем, по стране устанавливается единогласие, единомыслие и относительный покой на последующие годы развития, вплоть до возникновения отдельных очагов напряженности в Карелии, зонах Уральской возвышенности, в До-Уралье, за Хребтом и на юге;
далее предполагается выход из латентного состояния и вступления в силу известных ритмов катастроф с преддверием очередного кризиса.
(…Хотя бы теперь вот так прогностика получилась достаточно русской? Я очень старался.)
Вопрос. В чем, в двух словах, может – или должно – состоять то действительное различие двух разных стран, о котором весь прайд официальных экспертов даже не хочет догадываться?
В том, что в такой стране даже в теории не может быть такого президента, как Джон Кеннеди.
Любовь вашей страны страшна и зла. Она уже всех будет держать в колодце одной ямы с собой.
3.2
Случилось так, что оба раза, и когда где-то там, очень далеко из театра выносили, или уже вынесли, задохнувшихся заложников, и когда затонувшую подлодку по частям везли (или привезли) к отечественному побережью, застывшему в минуте молчания под приспущенными гербами и пасмурными небесами, – я сидел высоко в горах, на по-разному заснеженных отвесах взятых вершин, в одинаковых позах один (чего в общем-то делать не рекомендуется), свесив бутсы за край, и пытался по своему встроенному в диктофон тюнеру нащупать станцию метеорологов, узнать насчет какая ожидается погода и вообще. Погода тогда была как отмытая с глянцем. Вверху одно пустое синее небо, на которое можно смотреть только через темные очки, и внизу ничего тоже, кроме голой отвесной стены, далеко внизу нетронутого снега и синих длинных теней на нем. Солнце и никакого движения воздуха. Кажется, вся страна траурно гремела тогда: «достали все в срок». Президент сдержал свое слово.
Помню, трогая пальцем кругляшок настройки, меня тогда посетила одна неприличная мысль, как бы мне тоже хотелось держать свое твердое слово за чей-нибудь счет. И еще подумал я тогда. Насколько же важное, насколько неоценимо высокое значение имеют все такие несчастья в деле тесного сплочения, искреннего соучастия всех народов и невольной их задумчивости, когда бы каждый непроизвольно взялся за руки, где-то скрипнет старое крылечко, и ко всем будет одно немногословное обращение. Как к нации. Настолько важное, что, если бы их, этих несчастий, почему-то не было, их нужно было бы делать самому.
Потом