Легитимация власти, узурпаторство и самозванство в государствах Евразии. Тюрко-монгольский мир XIII – начала ХХ в.. Р. Ю. Почекаев
сказали, что до тех пор пока будет от детей Угедей-каана хотя бы один кусок мяса и если его завернуть в траву, – и корова ту траву не съест, а если его обернуть жиром, – и собака на тот жир не посмотрит, – мы [все же] его примем в ханство, и кто-либо другой не сядет на престол. Почему же теперь вы поступаете по-другому? [Рашид ад-Дин, 1952а, с. 95].
Надо полагать, Наку и Ходжа осознавали ненадежность своего положения, поскольку не могли ни чем другим, кроме воли своего отца, подкрепить его, однако от власти отказываться не собирались и всячески старались затянуть проведение курултая, на котором они оказались бы ее официально лишены. Эта ситуация очень сильно напоминает позицию их двоюродного деда Тулуя перед избранием их родного деда Угедэя с той только разницей, что у Тулуя в руках была реальная власть, тогда как сыновья Гуюка обладали лишь ее видимостью.
Видя, что на сыновей Гуюка не действуют никакие разумные доводы – например, об их молодости, о том, что хан избирается всеобщим решением на курултае, а не вступает на престол по завещанию предшественника, Бату и его сторонники были вынуждены пойти на радикальную меру. Выдвинув против рода Угедэя многочисленные обвинения в нарушении имперского права, другие Чингисиды и монгольская знать признали их недостойными ханской власти и официальным решением курултая лишили права занимать ханский трон [Рашид ад-Дин, 1960, с. 80] (см. также: [Бартольд, 1963в, с. 558; Почекаев, 2006, с. 233–234; Allsen, 1987, р. 34–38]).
Наку и Ходжа даже после воцарения Мунке не были привлечены к ответственности за свою узурпацию надо полагать потому, что, хотя они и держали свои собственные дворы и издавали ханские ярлыки, прямых попыток добиться трона в обход действующих законов не предпринимали. Однако когда сыновья Гуюка и их сторонники все же предприняли попытку совершить переворот и устранить Мунке, только что избранного ханом, они были преданы суду и понесли соответствующее наказание за то, что «преступали закон и имели особые замыслы» [Храпачевский, 2009, с. 238]: Наку (как и его ближайший сообщник Ширэмун) был сослан в действующую армию, а Ходжа, непосредственно в заговоре не участвовавший, лишился своих владений, получив взамен удел в более отдаленной области, тогда как менее знатные участники заговора были казнены (подробнее см.: [Почекаев, Почекаева, 2012, с. 53–56]).
Как видим, отсутствие четких правил наследования ханского трона в Монгольской империи в очередной раз привело к длительному междуцарствию, когда власть (хотя бы частично) оказалась почти на два года в руках молодых, неопытных царевичей, которые претендовали и на большее. Несмотря на то что они фактически узурпировали властные полномочия, официальных норм для отстранения их от власти у старших родственников не было, почему и понадобилось специальное решение курултая, которым они и все их семейство обвинялись в преступлениях, позволяющих лишить их каких бы то ни было прав на ханский титул и власть в империи. Впрочем, законность такого решения, в свою очередь, была проблематичной, что и привело в дальнейшем, как мы увидим ниже, к активной борьбе потомков Угедэя за