Жены и дочери. Элизабет Гаскелл
Можете более не беспокоиться, леди Куксхейвен, я сама позабочусь о ней, положитесь на меня!
Услышав эти слова, Молли почувствовала, как щеки у нее вспыхнули жарким пламенем. Ах, если бы только они оставили ее в покое и не утруждались, выказывая ей свою доброту, и «не беспокоились» бы о ней! Слова миссис Киркпатрик приглушили благодарность, которую она начала испытывать к леди Куксхейвен за то, что та искала для нее что-либо, способное развлечь ее. Но, разумеется, это было сплошным беспокойством, и ей ни в коем случае не следовало оставаться здесь.
Вскоре, однако, миссис Киркпатрик позвали аккомпанировать леди Агнессе, которая вознамерилась спеть, и Молли смогла наконец насладиться обретенной свободой. Она тайком огляделась и решила, что роскошью и великолепием этот особняк ничем не уступает королевскому дворцу. Большие зеркала, бархатные шторы, картины в позолоченных рамах и множество свечей в подсвечниках и канделябрах украшали просторный салон, и повсюду небольшими группами стояли леди и джентльмены в потрясающе шикарных нарядах. Молли вдруг отчего-то вспомнила детей, которых сопровождала в столовую, к каковым, похоже, относилась и она сама, – но куда же они подевались? Очевидно, отправились спать еще часом ранее, повинуясь незаметному знаку своей матери. Молли спросила себя, а не может ли уйти и она – если только сумеет найти обратную дорогу в блаженное уединение спальни миссис Киркпатрик. Но от дверей ее отделяло изрядное расстояние, да и до миссис Киркпатрик, на заботу которой она рассчитывала более, чем на чью-либо еще, тоже было далековато. То же самое можно было сказать и о леди Куксхейвен, и внушающей благоговейный трепет леди Камнор, и ее забавном и добродушном супруге. Поэтому Молли осталась на месте, переворачивая страницы с гравюрами, которые ее ничуть не привлекали. Посреди этой ослепительной роскоши на сердце у нее становилось все тяжелее и тяжелее. Вскоре в комнату вошел лакей и, оглядевшись по сторонам, направился к миссис Киркпатрик, которая сидела за фортепиано, в самом центре группы гостей, вознамерившихся потрафить своим музыкальным вкусам. Она готова была аккомпанировать каждому, кто хотел продемонстрировать свои вокальные данные, и с улыбкой охотно удовлетворяла любые просьбы. Она встала и направилась к Молли, затаившейся в уголке.
– Милочка, за тобой приехал твой папа и привел с собой пони, на котором ты и поедешь домой. Увы, я лишусь компаньонки на сегодняшнюю ночь, но ничего не поделаешь, поскольку ты, полагаю, должна будешь покинуть нас.
Уехать! Молли вскочила на ноги, дрожа от радости, и едва не закричала от восторга. Но последующие слова миссис Киркпатрик привели девочку в чувство и охладили ее пыл.
– Ты должна пожелать леди Камнор покойной ночи, дорогая моя, и поблагодарить ее милость за проявленную доброту. Она стоит вон там, подле статуи, и разговаривает с мистером Кортни.
Да! Она была именно там, в сорока футах, которые показались девочке сотней миль! Ей предстояло пересечь огромное пустое пространство, а потом