.
ничего не оставалось, как спешно оформить брачные узы.
23 мая одиннадцатилетний Петр прибыл к Меншикову просить руки его шестнадцатилетней дочери Марии. Накануне, 22 мая, светлейший имел беседу с церковными иерархами. Предметом разговора было обсуждение церемонии помолвки.
Меншиков чувствовал себя настолько уверенно, что позволил себе издать указ: «Его светлость генералиссимус изволил объявить, что завтрашнее число его императорское величество по воле Всемогущего Бога соизволит публичный сговор иметь к брачному сочетанию на старшей его светлости дочери светлейшей княжне Марии Александровне и чтобы послать с ведомостью к прочим Верховного тайного совета особам. А Синоду, Сенату и генералитету о том уже объявлено от дому его светлости». Собравшимся Остерман объявил, что царь избрал в супруги княжну, старшую дочь князя Меншикова; «намерение его царского величества таково, чтобы обручение было празднуемо теперь же»45.
Само обручение состоялось 25 мая 1727 года в торжественной обстановке. Совершил его новгородский архиепископ Феофан Прокопович. На молебствии присутствовали члены Верховного тайного совета, Сената и Синода, а также генералитет и иностранные послы. Затем играла музыка, били в литавры, присутствующие поздравляли помолвленных и будущего тестя.
В Петербурге носились слухи, что согласие на брак Петра на одной из дочерей Меншикова якобы дала его бабка, царица-инокиня Евдокия Федоровна Лопухина. Французский поверенный в России Маньян позднее доносил: «Уверяют, что как только государыне [Евдокии Федоровне] была возвращена свобода, князь Меншиков послал ей сейчас же с верным человеком образчик письма, которое она должна написать своему внуку»46.
Остается загадкой, почему Петр избрал в супруги старшую дочь Марию, которую сам называл «статуей», а не младшую Александру, обладавшую более привлекательной внешностью. Вероятно, уже в это время Петр, согласившись на помолвку, не придавал ей серьезного значения, действуя под давлением будущего тестя, которому не терпелось совершить все церемонии как можно скорее: в августе намечалось уже отпраздновать свадьбу.
Александр Данилович форсировал события всеми доступными ему способами, в том числе и угрозами. Ходили слухи, что жениху и его сестре через вторых лиц передавали, что в случае отказа жениться обоих ожидали большие неприятности. Об этом в июне 1727 года сообщал Лефорт:
«Из всего видно, что он [Петр II] сделался женихом, чтобы только уступить Меншикову и отвязаться от его просьб; мне даже кажется, что последний дал знать ему через известную женщину, что, если он не исполнит желания покойной императрицы, ему будет худо, о чем царь советовался с своею сестрою и для собственного сохранения решили так поступить».
На следующий же день после помолвки Меншиков вместе с семьей, невестой и женихом отправился в Петергоф. И здесь, как и в столице, он находился неотлучно при императоре. Светлейший не увлекался охотой, но охота была любимым занятием Петра II — что ж, ради большой