РЕГИСТР. Максим Владимирович
предложил своей первой жене, Кате, с параллельного потока, пожениться. Вот так, его боготворили все девчонки на потоке, а он предложил свою руку и сердце той, кто даже его не знала толком. Таким он был, непонятым, метущимся, трагическим. Я сожалею, что не помог ему, когда мог, в конце восемьдесят девятого. Но тогда, за пятнадцать лет до его пропажи он казался самым перспективным и подающим большие надежды. Все полагали, что он сможет войти в состав комиссии по строительству, со временем. И не за горами даже Москва, с министерскими коридорами. А всё вышло так, как вышло.
Дмитрий Перов, архитектор, основатель первого коммерческого предприятия по строительству домов.
– Два года, где-то с конца 73 по 76 я работал в Центре экспериментального планирования. Это на Сибиряка 40 было, теперь там банк, кажется. Было мне тогда уже двадцать семь, и я был там самым старым. Иногда к нам приходили студенты, с мехмата университета, но зачастую всё же из моей альма-матер, и с моей кафедры. Тогда я и увидел впервые Совина. Был он худой и длинный, задумчивый, в своём сером костюму. В отличие от других студентов, которых как магнит тянул операционный зал, он всё больше занимался с автоматизированным каталогом, помогал сотрудницам вносить правки, а иногда принимал участие в работе над внезапно отказавшимся понимать команды устройством. Это было творение нашего механического завода-гиганта, ещё без перфокарт, но уже с приводом от своеобразной клавиатуры. Правда, намерения директора завода №3, ктн Ашота Арутюновича Чакабаляна, оснастить все библиотеки и каталоги области и города этими громоздкими, и чего там, не слишком удобными устройствами потерпели крах. Тогда как раз стали внедрять первые ЭВМ, громадные, но, несмотря на все свои дефекты, уже имевшие много преимуществ перед изделием завода №3.
И вот с таким ЗАК-3, порядковый номер 40, и возился Совин почти всё время, вместо нормальной работы над своим дипломом. Зато его там все уже знали, и когда ему срочно нужно было сделать три больших платформы для его диплома, то девочки помогли, не попросив ничего взамен. Кто-то даже в шутку сказал, что Совин строит настоящий коммунизм – ничего и ни за что не платит, и отдаёт сам всё даром. Совин обиделся, но никому ничего не сказал. Просто перестал посещать наш Центр. Потом, в 77 его расформировали, частично присоединив к НИИ Проектстрой, на Чебышева, а остатки кадров и всю наработанную методологию – в институт технического дизайна, на Пионерской. В самом здании устроили общий аналитический центр Минстроя, самый большой, за исключением Москвы, Ленинграда и Киева. Мы, то есть уже не мы, а Центр, работал на семьсот строительных предприятий, расположенных за Волгой. В нём, на момент максимальной нагрузки, это был год 83, работало триста ИТР, сорок три кандидата наук, двенадцать докторов наук. И всё это пошло под снос.
Впрочем, я тут слегка отошёл от темы нашего разговора. Совин проработал у нас